Прототип Квазимодо
В «Соборе Парижской Богоматери» Гюго описал всем известного персонажа — звонаря с горбом. Квазимодо стало нарицательным именем для тех, кто не отличался природной красотой. Действительно врожденные физические недостатки Квазимодо: горбатость, хромота, неправильное телосложение и огромная бородавка на лице, — делали это существо устрашающим и неприятным. Неужели такие уродства Виктор Гюго сам выдумал для своего героя, дабы проявить к нему физическую неприязнь?
Известно, что лондонским архивариусом был найден документ, в котором описывался человек, по мнению многих критиков, ставшим прототипом Квазимодо. Этим документом была биография Генри Сибсона, английского скульптора, который реставрировал в двадцатых годах 19 века собор Парижской Богоматери. В этом документе скульптор рассказывает о руководителе резчиков по камню, нелюдимом неприятном, горбатом человеке. Во многих записях он упоминается как Мсье Горбун.
Вполне возможно, что Гюго был если не знаком лично с этим человеком, то мог видеть его – время написания романа совпадает со временем реставрации собора. Первоначальное предположение о том, что предположительный прототип Гюго жил в средние века, было отвергнуто, и это стало настоящей сенсацией для исследователей творчества писателей.
Последующие поиски истины подтвердили этот факт: в тех же записках скульптора Сибсона были найдены еще упоминания о бригадире каменерезчиков. Как ни странно, его имя было Ле Боссю, что с французского означает «горбун».Конечно, никто не знает, был ли именно этот человек настоящим прототипом героя «Собора Парижской Богоматери», но, то, что подобный человек существовал и был причастен к собору, реальный факт.
Ну а настоящий мужской сайт вы найдете посетив strong-health.net. Там есть все советы и рекомендации для настоящих мужчин.
- Все свое ношу с собой (omnia mea mecum porto)Римские историки рассказывают, будто в дни завоевания персами греческого города Приены за толпой беглецов, еле тащивших на себе тяжелое имущество, спокойно шел налегке мудрец Биант. Когда его спрашивали, где его вещи, он, усмехаясь, говорил: «Все, что имею, всегда ношу при себе». Говорил он по-гречески, но слова эти дошли до нас в латинском переводе. Оказалось, добавляют...