Новое поле боя, или в очередной раз про диагноз прозы России двадцать первого века
Новое литературное столетие очень быстро разменяло первое десятилетие. Возраст переходный, отроческий, трудный. Что ждёт нас в грядущем – не совсем понятно, но кое-какие характерные черты у подростка определённо вырисовываются. В бытии и быте сегодняшней литературы причудливо совмещаются механизмы рыночной экономики и эстетические факторы, что формирует зачастую притворную и специфическую форму развития литературы последних 10 лет. Умберто Эко задаёт в своём сочинении “Сотворить читателя” вопрос, существуют ли авторы, которые работают исключительно для потомков? И даёт ответ, нет, невзирая на все уверения. Мы не Нострадамусы.
Мы не в силах вообразить себе образцового читателя нового поколения. Нам известны лишь наши современники. Современность, яркая, кричащая, противоречивая, всё время бросает литературе вызов, заставляя играть по её правилам и действуя в качестве сильного раздражителя. Захар Прилепин, автор, который остро чувствует время, в одном интервью сказал, что современность обладает странным свойством, её практически нереально описать в реалистической художественной литературе, не делая отступления в пошлость либо в памфлет. Всё таки литература начала века очень точно сканирует наше сложное время и достаточно точно определяет его диагноз.
Большинство критических образов, которые посвящены предварительным итогам первого литературного десятилетия, пронизаны ощущением неосуществившихся надежд и настроением какого-то разочарования.
- Валаамова ослицаВалак, царь моавитян, рассказывает Библия, послал гонцов за волхвом Валаамом, чтобы тот пришел и волшебством уничтожил израильтян, осадивших моавитский город Иерихон. Валаам сел на свою ослицу и пустился в путь. Но библейский Бог был на стороне Израиля: он запретил ослице идти. Смирное животное начало останавливаться на каждом шагу. Валаам дважды побил ослицу. На третий раз...