Голод не теска значение фразеологизма. «Голод не тетка»: литературные аналогии и бытовое значение выражения. Мудрость тела: один старый эксперимент
Значение и употребление
Чувство голода может настигнуть любого. На что человек готов ради его удовлетворения – индивидуальный вопрос для каждого. В XVII веке выражение в развернутом виде звучало так: «голод не тетка – пирожка не подсунет». Смысл лежит на поверхности: в трудный период жизни, в момент нехватки еды, близкий родственник обязательно поможет и сытно накормит, в отличие от одинокого самого острого чувства, которое может натолкнуть на необъяснимые нежелательные поступки.
Упоминание пословицы в специализированных словарях датируется XIX веком. Укороченные со временем поговорки встречаются часто в речи, но не всегда суть можно додумать без недостающей части. Таким примером служат выражения:
- гладко было на бумаге (да забыли про овраги);
- не говори гоп (пока не перепрыгнешь).
Спустя годы чаще употребляется начало устойчивого выражения, а остальные слова заочно подразумеваются и опускаются в речи, предполагая, что внутренний голос собеседника дополнит фразу.
Новое в блогах
Вот так новость! Оказывается, пословицы и поговорки, которыми мы часто пользуемся, или просто знаем, имеют продолжение! Иногда продолжение может в корень поменять смысл известной нам пословицы или поговорки, а этим можно воспользоваться в полемике. Да и вообще, не важно, где этим можно воспользоваться, ведь продолжение всем известных пословиц и поговорок — любопытный факт!
1. Аппетит приходит во время еды, а жадность – во время аппетита.
2. Бабушка гадала, надвое сказала, то ли дождик, то ли снег, то ли будет, то ли нет.
3. Бедность – не порок, а несчастье.
4. В здоровом теле здоровый дух – редкая удача.
5. В семье не без урода, а из-за урода все не в угоду.
6. Везет, как субботнему утопленнику – баню топить не надо.
7. Ворон ворону глаз не выклюет, а и выклюет, да не вытащит.
8. Всяк правду ищет, да не всяк её творит.
9. Где тонко, там и рвётся, где толсто, там и наслаивается.
10. Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить.
11. Гол как сокол, а остер как топор.
12. Голод не тетка, пирожка не поднесет.
13. Горбатого могила исправит, а упрямого – дубина.
14. Губа не дура, язык не лопата: знают, что горько, что сладко.
15. Два сапога пара, да оба левые.
16. Двое третьего ждут, а семеро одного не ждут.
17. Девичий стыд – до порога, переступила и забыла.
18. Дело мастера боится, а иной мастер дела.
19. Дорога ложка к обеду, а там хоть под лавку.
20. Дуракам закон не писан, если писан – то не читан, если читан – то не понят, если понят – то не так.
21. Живем, хлеб жуем, а иногда и подсаливаем.
22. За битого двух небитых дают, да не больно-то берут.
23. За двумя зайцами погонишься – ни одного кабана не поймаешь.
24. За морем веселье, да чужое, а у нас и горе, да своё.
25. Зайца ноги носят, волка зубы кормят, лису хвост бережет.
26. И делу время, и потехе час.
27. И слепая лошадь везёт, коли зрячий на возу сидит.
28. Комар лошадь не повалит, пока медведь не подсобит.
29. Кто старое помянет – тому глаз вон, а кто забудет – тому оба.
30. Курочка по зернышку клюет, а весь двор в помёте.
31. Лиха беда начало, а там уж близок и конец.
32. Лиха беда почин – есть дыра, будет и прореха.
33. Молодые бранятся – тешатся, а старики бранятся – бесятся.
34. На (обиженных) сердитых воду возят, а на добрых сами катаются.
35. На чужой каравай рот не разевай, пораньше вставай да свой затевай.
36. Не все коту масленица, будет и пост.
37. Не печалится дятел, что петь не может, его и так весь лес слышит.
38. Ни рыба, ни мясо, ни кафтан, ни ряса.
39. Новая метла по-новому метёт, а как сломается — под лавкой валяется.
40. Один в поле не воин, а путник.
41. От работы кони дохнут, а люди – крепнут.
42. От овса кони не рыщут, а от добра добра не ищут.
43. Палка, о двух концах, туда и сюда бьет.
44. Повторенье – мать ученья, утешенье дураков.
45. Повторение – мать учения и прибежище для лентяев.
46. Под лежачий камень вода не течёт, а под катящийся – не успевает.
47. Пьяному море по колено, а лужа – по уши.
48. Пыль столбом, дым коромыслом, а изба не топлена, не метена.
49. Работа – не волк, в лес не убежит, потому ее, окаянную, делать и надо.
50. Расти большой, да не будь лапшой, тянись верстой, да не будь простой.
51. Рыбак рыбака видит издалека, потому стороной и обходит.
52. Рука руку моет, да обе свербят.
53. С пчелой поладишь – медку достанешь, с жуком свяжешься – в навозе окажешься.
54. Свой глаз – алмаз, а чужой – стекло.
55. Семь бед – один ответ, восьмая беда – совсем никуда.
56. Смелого пуля боится, а труса и в кустах найдёт.
57. Собака на сене лежит, сама не ест и скотине не дает.
58. Собаку съели, хвостом подавились.
59. Старость не радость, сядешь – не встанешь, побежишь – не остановишься.
60. Старый конь борозды не испортит, да и глубоко не вспашет.
61. Тише едешь – дальше будешь от того места, куда едешь.
62. У страха глаза велики, да ничего не видят.
63. Ударили по одной щеке – подставь другую, но не позволь себя ударить.
64. Ума палата, да ключ потерян.
65. Хлеб на стол – и стол престол, а хлеба ни куска – и стол доска.
66. Хлопот полон рот, а прикусить нечего.
67. Чудеса в решете – дыр много, а выскочить некуда.
68. Шито-крыто, а узелок-то тут.
69. Язык мой – враг мой, прежде ума глаголет.
70. Язык мой – враг мой, прежде ума рыщет, беды ищет.
Теперь, когда вы услышите, что кто-то сказал пословицу или поговорку, вы можете продолжить ее, удивив окружающих.
Интересное объяснение
Есть предположение, что имеет место иная версия: «голод не тетка, а мать родная». К осознанию смыслового значения следует подходить со стороны понимания пользы голодания. Лингвисты неоднозначны в правдивости данной интерпретации — она вызывает сомнения. Но нельзя не отметить, что это чувство обостряет многие инстинкты, а когда достигает критической отметки, затмевает все иные желания и потребности. В поиске пищи человек готов на многое.
Литературные строки
В художественных произведениях тоже нередко можно увидеть поговорки и пословицы. Они добавляют красоту и фольклорные нотки любому творению. Так, в литературной работе Быкова «Волчья яма» для усиления понимания сложившейся ситуации было упомянуто: «Голод – не тетка. – Понятно, – не сразу сказала женщина и отошла, теряя интерес к лягушкам в шапке и обоим мужчинам».
Здесь прослеживается второй вариант толкования фразеологизма, каждый автор вносит частичку своего подтекста в зависимости от его роли в литературном произведении. Данную пословицу можно заметить у Д. Гранина в «Зубре», В. Гроссмана «Жизнь и судьба», В. Санина «Не говори ты Арктике прощай», И. Гончарова «Фрегат «Паллада».
голод
— Г. обнаруживается сперва в виде усиления потребности в пище (см. Аппетит), после удовлетворения которой является состояние насыщения. При неудовлетворении потребности в пище наступает волчий голод, который, продолжаясь некоторое время, ведет к истощению организма. Об изменениях в объеме веществ и в функциях различных органов тела, а также и в колебаниях веса тела и продолжительности жизни при Г. см. Питание. Г. в начале локализируется в нижнежелудочной области, под ложечкой, затем в виде ощущения пустоты, стягивания, скручивания обнимает всю область живота и распространяется в виде особого чувства недомогания и неловкости на грудь и глотку. В дальнейшем течении присоединяются головокружение и боли в голове и изнеможение, как умственное, так и физическое; является затем бред голодных, когда уже вполне мыслимы ужасы каннибализма. Несмотря на многочисленные попытки локализировать чувство Г. и открыть его нервный механизм, этот последний остается совершенно темным. Пустота желудка во всяком случае не есть причина Г., так как набивание желудка глиной не уничтожает Г. и только временно ослабляет его. Перерезка различных нервных волокон и сплетений не уничтожали у животных влечения к пище, да и головной мозг, в сущности, не необходим для обнаружения чувства Г., так как доказано, что новорожденные анэнцефалы, т. е. организмы, лишенные самых существенных частей головного мозга, т. е. большого или малого мозга, во время жизни требуют пищи и обнаруживают Г. криками, телодвижениями, напоминающими в этом отношении вполне поведение нормальных новорожденных. Поэтому естественнее всего кажется гипотеза Яворского, сводящая Г. к раздражению центра Г. в продолговатом мозгу кровью, обедневшей питательными составными частями.
И. Тарханов.
Голод (как общественное бедствие), голодовка— наступает тогда, когда высокие цены на предметы первой необходимости, и прежде всего на хлеб, делают их труднодоступными или недоступными для недостаточных классов населения, причем круг этих последних классов все расширяется, по мере того как дороговизна продолжается и уносит сбережения предыдущих лет. Цены на хлеб зависят в особенности от предложения, так как спрос на хлеб остается в стране из году в год неизменным (в своем минимуме), повышаясь только по мере роста населения. При недостаточном развитии торговли и отсутствии хороших и дешевых путей сообщения подвоз хлеба в нуждающиеся местности представляет большие трудности, и размер предложения определяется местным урожаем. Между тем, в каждой местности неурожаи, обусловленные стихийными силами (засуха, излишек влаги, опустошения, производимые вредными животными и насекомыми, болезни растений), повторяются с известной правильностью. Поэтому в прежнее время в Зап. Европе голодовки были явлением обычным и сильно озабочивали правительства. Уже в государствах классического мира (Афины, Спарта) вопрос о народном продовольствии имел первостепенное значение, а Рим находился в такой зависимости от подвоза хлеба из Сицилии и Египта, что одна лишь задержка на пути судов уже порождала Г. Меры, принимавшиеся в древности для обеспечения народного продовольствия, состояли частью в поощрении ввоза хлеба частными лицами и в запрещении вывоза, частью в непосредственном вмешательстве государства, которое само продавало хлеб по низким ценам, а нередко прибегало и к даровой его раздаче. Отсюда возникла необходимость в содержании государством запасных хлебных магазинов. Кроме того, встречаются таксы на хлеб и муку, запрещения скупки зерна и др. ограничения хлебной торговли. Все эти меры перешли и в христианскую Европу, где в начале средних веков голодные годы бывали часто, как вследствие неурожаев, так и вследствие социальных неустройств: при беспрерывной борьбе мелких и крупных феодалов не всегда удавалось своевременно убирать хлеб. Особенно тяжелы были 1030-1032 гг. во Франции, 1280-1282 гг. в Богемии. По словам современников, Г. 1125 г. уменьшил население Германии наполовину. Спутниками Г. были болезни, мор, грабежи, убийства и самоубийства; дело доходило до открытого пожирания детей родителями (1505 в Венгрии). Обычной и даже узаконенной мерою было изгнание бедных за городскую черту, где они обрекались на голодную смерть; во Франции эта мера практиковалась еще в XVII ст. В общем в средние века на каждые 8-10 л. выпадал один голодный год с высокою смертностью. Еще в XVII в. Г. был в Зап. Европе весьма обычным явлением; не редкостью был он и в XVIII-м. В 1772 г. в курфюршестве саксонском 150 тыс. чел. умерли от недостатка хлеба. Виновниками Г. считали хлеботорговцев, булочников, пекарей и проч. Их обвиняли в злостных заговорах против народа (при незначительном развитии торговли стачки хлеботорговцев действительно были возможны). Во Франции хлеботорговцам запрещалось устраивать компании, но с 1699 г. это запрещение было ограничено лишь тайными соглашениями. Самая мелочная регламентация хлебной торговли (см.), доходившая во Франции до запрещения вывоза хлеба из одной провинции в другую, оказывалась не в состоянии понизить цены. В Неаполитанском королевстве и в Папской области с ХVI в. правительство само определяло цены, по которым сельские хозяева обязаны были представлять весь свой излишек хлеба в государственные магазины. Казенные запасные магазины (см.) были заведены и в Пруссии, и Фридрих Великий считал их учреждением, незаменимым для обеспечения народного продовольствия, особенно после того, как ему с помощью этих магазинов удалось в неурожайный 1771 г. удержать в Пруссии хлебные цены на таком низком уровне, какого не было в соседних государствах. Еще в 1817 г. во многих местностях Германии свирепствовал Г.; в меньшей степени это можно сказать и про 1847 г. 1847-1852 г. были весьма неблагоприятны в сельскохозяйственном отношении для Германии. Когда к недороду картофеля присоединился неурожай хлебов, сельское население на Ю.З. Германии оказалось не в состоянии бороться с этими неблагоприятными условиями и вконец обнищало. Причину зла правительства усматривали в чрезмерном раздроблении крестьянской собственности, которая недостаточно обеспечивала мелких владельцев. Обнищавшим поселянам оказано было пособие для эмигрирования в Америку; земли их переведены в казну и распроданы более крупными участками. Аналогичные явления имели место в Ирландии, где обширные пространства сосредоточены в руках крупных землевладельцев, проживающих вне Ирландии и сдающих свои земли в аренду оптовым съемщикам. Последние, заинтересованные лишь в возможно большем извлечении дохода, раздавали эти земли землевладельцам весьма мелкими участками. Сильный спрос на такие участки, обусловленный чрезмерною густотою сельского населения, возвысил до невозможности арендную плату, и землевладельцы-арендаторы вынуждены были ограничиться разведением картофеля, как растения, дающего наибольшие сборы. Когда в 1840-х гг. в Европу проникла болезнь картофеля, над сельским населением Ирландии, и до того едва пропитывавшимся, разразился голод, который достиг своего апогея в 184 7 г., унесшем свыше 1 млн. жертв. Английское правительство вынуждено было прибегнуть к массовому переселению ирландских поселян в Америку и приняло меры к увеличению размеров арендных участков (см. Ирландия). С половины текущего столетия Зап. Европе нечего опасаться голода. Неурожаи повторяются, но они не имеют прежних последствий. Явилось это результатом развития всемирной торговли, к участию в которой привлечены новые страны (Россия, Америка, Индия), покрывшиеся сетью ж. д. Благодаря современному развитию путей сообщения и дешевизне перевозки, особенно морской, громадные количества хлеба быстро могут быть передвинуты с одного конца земного шара в другой. Хлеб сделался предметом обыкновенной торговли; козни хлеботорговцев перестали быть пугалом правительств и народов. На всемирном рынке хлеб предлагается в таком количестве, что никакая стачка не в силах вызвать на сколько-нибудь продолжительное время искусственное повышение цен. Цены на хлеб не находятся в прежней зависимости от урожая в стране: обильные местные урожаи их почти не понижают, неурожаи — не повышают. Это наблюдалось в Германии в урожайные 1872-75 гг. и в неурожайные 1879-81 гг. Значение хороших путей сообщения в широкой хлебной торговле выясняется еще больше примером Индии. В Индии, особенно в местностях, где преобладает разведение риса, каждые 10-12 лет наступает неурожай от засухи. В 1866 г. в Ост-Индии погибло от Г. около 7 ½ млн. чел. Такой же голод угрожал Бенгалии в 1873-74 гг., когда 15 млн. чел. находились на краю гибели; но он был быстро парализован британским правительством, которое в широких размерах организовало казенную и частную торговлю хлебом, проникшую в самые отдаленные закоулки голодного края; лишь 26 чел. погибло от Г. или истощения. В 1876 г. Г. разразился над южн. провинциями Индии с населением в 23 млн. чел. Правительству уже незачем было принимать непосредственное участие в хлебной торговле; оно могло предоставить ее частной инициативе и ограничилось лишь организацией общественных работ и раздачей пособий. С тех пор в бюджет Индии ежегодно вносится 1500000 ф. стерл. на случай Г. (Famine relief and insurance). Если фонд этот не употреблен для непосредственной борьбы с Г., то он обращается на меры предупреждения этого бедствия в будущем (улучшение путей сообщения, орошение и проч.). Другие страны Азии, стоящие вдали от всемирной торговли, по-прежнему не обеспечены от Г. В Персии повсеместный Г. повторяется, по приблизительному расчету, каждые 30 лет; в 1870-72 гг. здесь погибло от недостатка пищи не менее 1 ½ млн. чел., т. е. 25 % всего населения. В Китае Г. разразился в 1877 г. над северными провинциями с населением в 56 млн.; число жертв определяют в 4-6 млн.
История России представляет длинный ряд голодных годов. Первое известие о Г. встречаем под 1024 г., когда жители Суздальской земли отправились вниз по Волге и «привезоша хлеб из Болгар». Проф. Лешков насчитал, что с начала XI до конца XVI в. на каждое столетие приходилось по 8 неурожаев, которые повторялись через каждые 13 лет, вызывая иногда жестокий Г. (особенно в 1024, 10 70, 1092, 1128, 1215, 1230-31, 1279, 1309, 1332, 1422, 1442, 1512, 1553, 1557 и 1570 г.). Причины их были те же, как и в новейшее время: засуха, избыток дождей, ранние морозы, «прузи» (саранча) и т. под. XVII ст. открылось страшным Г. при Борисе Годунове в 1601 и 1602 гг. Вновь разразился Г. в 1608, 1630 и 1636 гг. Из множества неурожаев, постигших Россию в царствование Алексея Михайловича, неурожай 1650 г. вызвал бунт во Пскове, усмиренный без содействия вооруженной силы: царь созвал земский собор, который послал своих представителей во Псков; псковичи склонились перед волей русской земли, и царь простил их. В общем число неурожаев и голодовок в течение XVII, XVIII и XIX ст. увеличивается. В XVIII ст. было 34 неурожая, а в течение текущего столетия лишь до 1854 г. их было 35. В 1842 г. правительством было констатировано, что неурожаи повторяются через каждые 6-7 лет, продолжаясь по два года сряду. За вторую половину текущего столетия особою жестокостью отличались Г., порожденные неурожаями 1873, 1880 и 1883 г. В 1891-92 г. Г. были постигнуты 16 губ. Европейской России (и губ. Тобольская) с населением в 35 млн.; особенно пострадали губ. Воронежская, Нижегородская, Казанская, Самарская, Тамбовская. В менее обширном районе, но не с меньшей интенсивностью бедствия Г. повторились и в 1892-93 г. Уже в отдаленные времена народ прибегал в неурожайные годы к употреблению суррогатов. В 1121 г. в Новгороде «ядяху люди лист липов, кору березовую, а инии мох, конину»; также и в 1214-15 г., а в 1230-31 г. «инии простая чадь резаху люди живые и ядяху, а инии мертвые мяса и трупие обрезаече ядяху, а другие конину, псину, кошки». Особенно распространено было употребление суррогатов в злосчастный 1601-02 г., когда ели солому, сено, собак, кошек, мышей, всякую падаль, такую мерзость, что, как говорит летописец, писать недостойно; в Москве человеческое мясо продавалось на рынках в пирогах. Во время Г. в Нижегородской губ. в 1734-35 г. крестьяне питались гнилою дубовой корою, ели дубовые желуди и т. п. В 1822 г. в Повенецком у. Олонецкой губ. во всеобщем употреблении у крестьян была сосновая кора вместо муки; в 1833 г. хлеб заменялся желудями и древесной корою, а муку смешивали с глиной. То же делали и в 1891 г., когда в некоторых местностях, раньше чем поспела правительственная помощь, и лебеда считалась роскошью. Само министерство внутренних дел прописывало иногда рецепты для приготовления разных суррогатов: в 1843 г. учило, как делать хлеб из винной барды или из картофеля с примесью ржаной муки, а в 1840 г. преподавало способы приготовления муки с примесью свекловицы. Неизменный результат всякого рода суррогатов — болезни и усиленная смертность. Никогда, однако, Г. не поражает одновременно всю Россию. Еще в 1819 г. комитет министров писал, что в России «по обширности ее и по разнообразию климатов и почвы земли, повсеместного голода никогда не было и быть не может, каков бы ни был недород, в некоторых районах от потребления должны оставаться в остатке десятки миллионов четвертей», а потому «при свободной торговле хлебом, при удобстве сообщений и при благоразумной предусмотрительности не только голода, но даже и недостатка в хлебе нигде быть не должно». Справедливость этих указаний подтверждается историей даже для таких времен, когда территория русская не была еще столь обширна. В 1230 — 31 «бысть глад по всей области Русьстей, кроме Кыева единаго»; в 1219 г. «глад бысть в Руси и в ляхах и в ятвягах», но на Волыни был такой урожай, что Владимир посылал голодавшим большие запасы жита. Аналогичное явление наблюдалось и в 1421 г.; даже в 160 1 -1602 г. в некоторых местностях (Северская земля) не было недостатка в хлебе. В 1821 г., столь бедственном для многих губерний, что помещики заявляли правительству о своей несостоятельности прокормить крестьян, в Пермской губ. не знали, куда девать хлеб. В 1830 г. в Волынской губ., напр., четверть ржи стоила 25 р., а в Екатеринославской — 2 р. 50 коп.; в 1835 г. в Саратове цена была 4 р., в Томске — ниже 3 руб., а во Пскове — 30 руб. В 1836 г. понижение цен на хлеб сильно озабочивало правительство — и в то же время многие губернии получали продовольственные ссуды, а Олонецкой губ. грозил Г. Когда в 1873 г. страдала от Г. левая сторона Поволжья — самарско-оренбургская, на правой стороне — саратовской — был редкий урожай и хлеб не находил сбыта даже по низким ценам. То же самое наблюдалось в 1884 г. в Казанской губ., когда казанские мужики питались всяческими суррогатами, а на волжско-камских пристанях той же Казанской губ. гнили 1720000 чет. хлеба. Наконец, и в злосчастном 1891 г., когда весь восток Европ. России объят был неурожаем, урожай хлебов в губ. малороссийских, новороссийских, юго-западных, прибалтийских и на севере Кавказа был таков, что в общем в России уродилось на каждую душу несравненно больше тех 14 пудов, которые признаны были тогда достаточными для продовольствия души в течение года. Но покупательная сила нашей массы по отсутствию сбережений столь ничтожна, что всякий неурожай вызывает необходимость правительственной помощи и частной благотворительности как для продовольствия, так и для обсеменения, предотвращения падежа рабочего скота и т. п. (см. Продовольствие народное). Ср. Рошер, «О хлебной торговле и мерах против дороговизны» (перевод Корсака, Каз., 1857); О. Н. У., «Голодовки во Франции при Людовике XIV» (СПб., 1893); Ламанский, «Индия»; (СПб., 1892); Исаев, «Неурожай и голод» (СПб., 1892); ст. Весина и Леонтовича (в «Северном вестнике» 1892 г.). Остальная литература по истории голода в России указана в статье Романовича-Славитинского в «Киевских университетских известиях» (1892 г., № 1).
А. Я.
Выражения, схожие по значению
У поговорки «голод – не тетка» существует немало аналогов, смысловая нагрузка которых практически идентичная. Выше было сказано, что полная версия имеет окончание: «пирожка не подсунет». В других вариантах встречаются следующие концовки:
- такой же структуры, как «калачика не положит»;
- со сравнительным аспектом, как «а брюхо – не лукошко», «душа – не сосед», «мороз – не брат»;
- и другого типа, как «заставит заговорить/работать», «в лес не утечет».
Помимо упомянутых вариантов, часто можно встретить в употреблении видоизмененные версии:
- голод живота не пучит, натощак веселей/ в мир гонит/ волка из лесу гонит/ не сосед, от него не уйдешь;
- голод – сварливая кума: грызет, пока не доймет;
- с голоду не мрут, только пухнут/ брюхо не лопнет, только сморщится.
Каждая версия фольклорного оборота образовалась благодаря народному творчеству и связана с той или иной ситуацией. Какой именно вариант подходит для усиления оттенка предложения или в выражении мыслей – выбор каждого.
Голод не тетка…
Вот так новость! Оказывается, пословицы и поговорки, которыми мы часто пользуемся, или просто знаем, имеют продолжение! Иногда продолжение может в корень поменять смысл известной нам пословицы или поговорки, а этим можно воспользоваться в полемике. Да и вообще, не важно, где этим можно воспользоваться, ведь продолжение всем известных пословиц и поговорок — любопытный факт!
1. Аппетит приходит во время еды, а жадность – во время аппетита.
2. Бабушка гадала, надвое сказала, то ли дождик, то ли снег, то ли будет, то ли нет.
3. Бедность – не порок, а несчастье.
4. В здоровом теле здоровый дух – редкая удача.
5. В семье не без урода, а из-за урода все не в угоду.
6. Везет, как субботнему утопленнику – баню топить не надо.
7. Ворон ворону глаз не выклюет, а и выклюет, да не вытащит.
8. Всяк правду ищет, да не всяк её творит.
9. Где тонко, там и рвётся, где толсто, там и наслаивается.
10. Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить.
11. Гол как сокол, а остер как топор.
12. Голод не тетка, пирожка не поднесет.
13. Горбатого могила исправит, а упрямого – дубина.
14. Губа не дура, язык не лопата: знают, что горько, что сладко.
15. Два сапога пара, да оба левые.
16. Двое третьего ждут, а семеро одного не ждут.
17. Девичий стыд – до порога, переступила и забыла.
18. Дело мастера боится, а иной мастер дела.
19. Дорога ложка к обеду, а там хоть под лавку.
20. Дуракам закон не писан, если писан – то не читан, если читан – то не понят, если понят – то не так.
21. Живем, хлеб жуем, а иногда и подсаливаем.
22. За битого двух небитых дают, да не больно-то берут.
23. За двумя зайцами погонишься – ни одного кабана не поймаешь.
24. За морем веселье, да чужое, а у нас и горе, да своё.
25. Зайца ноги носят, волка зубы кормят, лису хвост бережет.
26. И делу время, и потехе час.
27. И слепая лошадь везёт, коли зрячий на возу сидит.
28. Комар лошадь не повалит, пока медведь не подсобит.
29. Кто старое помянет – тому глаз вон, а кто забудет – тому оба.
30. Курочка по зернышку клюет, а весь двор в помёте.
31. Лиха беда начало, а там уж близок и конец.
32. Лиха беда почин – есть дыра, будет и прореха.
33. Молодые бранятся – тешатся, а старики бранятся – бесятся.
34. На (обиженных) сердитых воду возят, а на добрых сами катаются.
35. На чужой каравай рот не разевай, пораньше вставай да свой затевай.
36. Не все коту масленица, будет и пост.
37. Не печалится дятел, что петь не может, его и так весь лес слышит.
38. Ни рыба, ни мясо, ни кафтан, ни ряса.
39. Новая метла по-новому метёт, а как сломается — под лавкой валяется.
40. Один в поле не воин, а путник.
41. От работы кони дохнут, а люди – крепнут.
42. От овса кони не рыщут, а от добра добра не ищут.
43. Палка, о двух концах, туда и сюда бьет.
44. Повторенье – мать ученья, утешенье дураков.
45. Повторение – мать учения и прибежище для лентяев.
46. Под лежачий камень вода не течёт, а под катящийся – не успевает.
47. Пьяному море по колено, а лужа – по уши.
48. Пыль столбом, дым коромыслом, а изба не топлена, не метена.
49. Работа – не волк, в лес не убежит, потому ее, окаянную, делать и надо.
50. Расти большой, да не будь лапшой, тянись верстой, да не будь простой.
51. Рыбак рыбака видит издалека, потому стороной и обходит.
52. Рука руку моет, да обе свербят.
53. С пчелой поладишь – медку достанешь, с жуком свяжешься – в навозе окажешься.
54. Свой глаз – алмаз, а чужой – стекло.
55. Семь бед – один ответ, восьмая беда – совсем никуда.
56. Смелого пуля боится, а труса и в кустах найдёт.
57. Собака на сене лежит, сама не ест и скотине не дает.
58. Собаку съели, хвостом подавились.
59. Старость не радость, сядешь – не встанешь, побежишь – не остановишься.
60. Старый конь борозды не испортит, да и глубоко не вспашет.
61. Тише едешь – дальше будешь от того места, куда едешь.
62. У страха глаза велики, да ничего не видят.
63. Ударили по одной щеке – подставь другую, но не позволь себя ударить.
64. Ума палата, да ключ потерян.
65. Хлеб на стол – и стол престол, а хлеба ни куска – и стол доска.
66. Хлопот полон рот, а прикусить нечего.
67. Чудеса в решете – дыр много, а выскочить некуда.
68. Шито-крыто, а узелок-то тут.
69. Язык мой – враг мой, прежде ума глаголет.
70. Язык мой – враг мой, прежде ума рыщет, беды ищет.
Теперь, когда вы услышите, что кто-то сказал пословицу или поговорку, вы можете продолжить ее, удивив окружающих.
Иностранные версии
В английском языке для выражения данной мысли предусмотрены следующие варианты:
- needs must when the devil drives;
- hunger breaks stone walls;
- hunger pierces stone walls;
- hunger drives the wolf out of the wood;
- hunger is rather a mean stepmother;
- hunger is no joke.
Точный перевод которых также варьируется:
- не пойдешь на рожон;
- голодное чувство может ломать/пронзать каменные стены;
- чувство голода выгоняет серого из леса;
- голод, что злая мачеха;
- голод шутить не будет.
Смысл всех перечисленных вариантов сводятся к одному: чувство голода может заставить человека пойти на многое.
- Доносчику первый кнутВ России показания обвиняемых также проверялись на «подлинность». Во многих спорах свидетеля вешали рядом с отрицающим всё подозреваемым и лупили обоих по очереди до тех пор, пока один из них не сознается в лжи. Отсюда и пошло выражение «доносчику первый кнут». Такой способ следствия давал некоторую гарантию против клеветы и лжесвидетельства. Думаю, что многие жертвы...