«Ты что, с Урала?» Пять черт уральского характера на примере Коляды и Шахрина
На Урале нет счастья и гармонии
Несмотря на всю сомнительность обобщений, нельзя не заметить, что уральская земля не произвела на свет ничего «позитивного», «жизнерадостного». Все почитатели и критики творчества Рыжего и Коляды всегда подчеркивают, что в их мире нет счастья, покоя и гармонии. В мире Бажова в финале устанавливается справедливость, но герои, через которых это происходит, не бывают счастливы.
Горная мифология — очень редкая и, с одной стороны, должна быть образом чего-то прочного и надежного. В то же время в мире Бажова, Коляды и Рыжего всегда есть неустойчивость, у людей нет почвы под ногами, они постоянно находятся в состоянии творческого беспокойства. Эти мотивы часто сопровождаются огромным насыщением образов смерти.
Стихи Бориса Рыжего — почти энциклопедия погребальных образов. У Коляды в его драматургии мы постоянно видим некую могилу, а момент с трупом часто становится высшим напряжением действия. Смерть является другой стороной жизни, без которой герои не могут жить.
|
Читайте также: Высказывания знаменитых людей о счастье
|
В горной мифологии написано, что мастерам запрещено быть счастливыми, они обречены и платят своим несчастьем за труд, который добывают из недр земли. Если в земледельческих культах из лона Матушки-Земли черпают энергию — и возрождаются, то в горной мифологии все мастера, вгрызаясь в недра земли, наоборот, отдают ей энергию, поэтому долго не живут, «хезают», как писал Бажов, и умирают. Эта порода построена на смертоносном начале.
Урал
Зима. Огромная, просторная зима. Деревьев громкий треск звучит, как канонада. Глубокий мрак ночей выводит терема Сверкающих снегов над выступами сада. В одежде кристаллической своей Стоят деревья. Темные вороны, Сшибая снег с опущенных ветвей, Шарахаются, немощны и сонны. В оттенках грифеля клубится ворох туч, И звезды, пробиваясь посредине, Свой синеватый движущийся луч Едва влачат по ледяной пустыне.Но лишь заря прорежет небосклон И встанет солнце, как, подобно чуду, Свет тысячи огней возникнет отовсюду, Частицами снегов в пространство отражен. И девственный пожар январского огня Вдруг упадет на школьный палисадник, И хоры петухов сведут с ума курятник, И зимний день всплывет, ликуя и звеня.В такое утро русский человек, Какое б с ним ни приключилось горе, Не может тосковать. Когда на косогоре Вдруг заскрипел под валенками снег И большеглазых розовых детей Опять мелькнули радостные лица, — Лариса поняла: довольно ей томиться, Довольно мучиться. Пора очнуться ей!В тот день она рассказывала детям О нашей родине. И в глубину времен, К прошедшим навсегда тысячелетьям Был взор ее духовный устремлен. И дети видели, как в глубине веков, Образовавшись в огненном металле, Платформы двух земных материков Средь раскаленных лав затвердевали. В огне и буре плавала Сибирь, Европа двигала свое большое тело, И солнце, как огромный нетопырь, Сквозь желтый пар таинственно глядело. И вдруг, подобно льдинам в ледоход, Материки столкнулись. В небосвод Метнулся камень, образуя скалы; Расплавы звонких руд вонзились в интервалы И трещины пород; подземные пары, Как змеи, извиваясь меж камнями, Пустоты скал наполнили огнями Чудесных самоцветов. Все дары Блистательной таблицы элементов Здесь улеглись для наших инструментов И затвердели. Так возник Урал.Урал, седой Урал! Когда в былые годы Шумел строительства первоначальный вал, Кто, покоритель скал и властелин природы, Короной черных домн тебя короновал? Когда магнитогорские мартены Впервые выбросили свой стальной поток, Кто отворил твои безжизненные стены, Кто за собой сердца людей увлек В кипучий мир бессмертных пятилеток? Когда бы из могил восстал наш бедный предок И посмотрел вокруг, чтоб целая страна Вдруг сделалась ему со всех сторон видна, — Как изумился б он! Из черных недр Урала, Где царствуют топаз и турмалин, Пред ним бы жизнь невиданная встала, Наполненная пением машин. Он увидал бы мощные громады Магнитных скал, сползающих с высот, Он увидал бы полный сил народ, Трудящийся в громах подземной канонады, И землю он свою познал бы в первый раз…Не отрывая от Ларисы глаз, Весь класс молчал, как бы завороженный. Лариса чувствовала: огонек, зажженный Ее словами, будет вечно жить В сердцах детей. И совершилось чудо: Воспоминаний горестная груда Вдруг перестала сердце ей томить. Что сердце? Сердце — воск. Когда ему блеснет Огонь сочувственный, огонь родного края, Растопится оно и, медленно сгорая, Навстречу жизни радостно плывет.
На Южном Урале вышел в свет нагайбакский словарь пословиц и поговорок
Вышел в свет нагайбакский словарь пословиц и поговорок. Автором уникального издания выступила Ольга Барышникова
. Проживает она в поселке Чернореченском Нагайбакского района. Еще четыре года назад она выпустила «перевертыш» — нагайбакско-русский и русско-нагайбакский словарь. И вот теперь земляки встретили еще одну ее книгу, с радостью прочитав на обложке название на своем родном языке «Эйтем тиктен эйтелмей» («Пословица недаром молвится»).
Откуда вы, нагайбаки?
Таинственный и загадочный народ, эти нагайбаки. Живут преимущественно на территориях двух районов Челябинской области — Нагайбакского и Чебаркульского. И больше почти нигде. Согласитесь: явление просто уникальное!
Об их происхождении до сих пор спорят ученые. Официально принято считать нагайбаков одной из этнорелигиозных групп татарского народа, но исповедующих отнюдь не ислам, а православное христианство. И говорят они на одном из диалектов татарского языка. На законодательном уровне признаны коренным малочисленным народом.
По версии некоторых исследователей, нагайбаки относятся к потомкам ногайцев-христиан, которые откололись еще от Ногайской орды и заселились по берегам реки Ик. По этой версии название субэтнической группы происходит от термина «ногай бэк», означающего «ногайский князь».
Другие считают, что этот этнос мог сформироваться из потомков казанских, а если точнее, то арских татар, происходящих из города Арск, расположенного на берегах Казанки.
После падения Казани в 1552 году арские татары приняли христианство и переселились на земли современного Башкортостана. Большое количество крещеных татар еще в начале XVIII века проживало между городами Уфа и Мензелинск, по рекам Ик и Сюн. В то время их называли «новокрещеные». Вполне возможно, что часть из них была крещена не из мусульман, а из язычников. Сами себя крещеные татары обычно называют «кряшен».
Знаток истории и археологии Южного Урала XVII–XIX веков Гаяз Самигулов напоминает о существовавшем в среде самих нагайбаков предании, согласно которому их предки приняли крещение еще при Иване Грозном.
Но предания далеко не всегда содержат верную информацию. Поэтому сказать, с какого времени они жили по рекам Ик и Сюн, сложно. В указе императрицы Анны Иоанновны от 1736 года можно прочитать: «Уфимских новокрещеных за их верную службу определить в службу казацкую, и служить им по Мензелинску, и по строящимся новым городкам в вершинах Ицких и между Уфы и Мензелинска, а ясак с них снять». Таким образом, «новокрещеные», жившие по Ику и Суну, стали казаками. А крепость у них была одна — Нагайбакская, которая, к слову, была построена наподобие Челябинской. Сюда из Уфимского уезда на службу были собраны новокрещены, переехавшие из Татарии и Башкирии с женами и детьми.
Предки нагайбаков входили в состав Оренбургского казачьего войска и, как и другие казаки, несли линейную службу. Занимались нагайбаки земледелием и скотоводством, мало отличаясь в этом отношении от татар-мусульман.
Географ и краевед Петр Рычков, считающийся первым историком Южного Урала, объяснял название Нагайбакской крепости именем башкира Нагайбак, который раньше кочевал в этих местах.
От Парижа до Москвы
По прошествии почти трех веков на этих землях продолжают жить потомки тех служивых нагайбаков-казаков.
Однако сколько же сегодня настоящих нагайбаков проживает в одноименном районе, сказать трудно.
— Дело в том, что после 1926 года при проводимых переписях нагайбаков стали учитывать вместе с татарами, — рассказывает Ольга Ильинична. — По результатам переписи 2002 года, нагайбаками назвали себя 9 600 человек.
Более полутора тысяч нагайбаков живут сегодня в селе Париж, чуть меньше — в Ферщампенуазе. В соседнем с районом Магнитогорске проживает 860 найгабаков, а в Челябинске — чуть больше ста. Любопытно, что статистика зафиксировала наличие нагайбаков даже в Москве. Правда, в количестве всего двух человек. И самое замечательное то, что, несмотря на свою малочисленность, нагайбаки умудрились сохранить свой самобытный язык. И свое отражение он нашел в русско-нагайбакском словаре Барышниковой.
А теперь у них появился еще и свой толковый словарь пословиц и поговорок Нагайбакского района. Вы только вдумайтесь в то, как звучит-то: словарь одного района! Справедливости ради, не забудем, конечно, и чебаркульцев. Посвятил словарь автор своей маме — Степаниде Андреевне Питеевой-Гуреевой.
По словам Ольги Ильиничны, это первый опыт подобного издания, в котором на 157 страницах собраны дошедшие до нас пословицы и поговорки нагайбаков.
Тираж словаря невелик (всего 300 экземпляров), а потому уже на выходе он стал в известном смысле раритетом.
На вопрос, сколько же времени она потратила на свой труд, автор ответила коротко: всю жизнь.
Азбука для земляков
Ольга Ильинична коренная нагайбачка. Признается, что своим родным языком интересовалась с детства. После школы окончила педагогический институт. По распределению была направлена в Чернореченскую школу Нагайбакского района, где вела уроки русского языка и литературы, а затем и немецкого языка.
Все это время она по крупицам собирала весь тот богатейший языковой материал, который и ляжет потом в основу двух ее уникальных словарей.
Любопытно, что компьютер она освоила в 74 года. И тогда собирать нагайбакские слова с переводом стало ей значительно легче.
Сегодня ей 82 года. Но к своему труду Ольга Ильинична продолжает относиться как истинный ученый. Она активно сотрудничает с научно-исследовательской словарной лабораторией Магнитогорского государственного технического университета, скрупулезно изучая особенности своего языка. Наиболее трудоемкой для нее стала работа над азбукой и грамматикой нагайбакского языка.
Но на этом неутомимый лингвист не намерен останавливаться. Следующей ее книгой станет сборник «Частушки нагайбакского народа с переводом».
— Я горжусь своими земляками, ревностно оберегающими наши язык, культуру, обычаи, — признается Ольга Ильинична. — Уже несколько лет подряд на Южном Урале они проводят областной фестиваль-конкурс народного творчества — кряшен «Арыумысыз, туганнар!» («Здравствуйте, родные!»). Каждый год он собирает фольклорные коллективы Нагайбакского, Чебаркульского районов, Республики Татарстан и Удмуртии.
Посмотрели бы вы на этих фестивалях, с какой любовью и с каким трепетом относятся мои земляки ко всему, что составляет культуру наших предков! Что ни песня или танец, то настоящая жемчужина! А какие у нас самобытные костюмы!
Правда, при этом Ольга Ильинична с сожалением отмечает, что сегодня в нагайбакских семьях дети почти перестали разговаривать на родном языке. Что ж, остается только надеяться на то, что книги Барышниковой, несомненно обладающие спасительной силой, обязательно помогут ее землякам изучить этот пусть и трудный, но родной язык.
Памятник нагайбачке
Примечательно, что в эти же дни в Чебаркульском районе произошло еще одно важное событие в культуре этого народа. В деревне Попово, что примерно в 40 километрах от Чебаркуля, открылся памятник нагайбачке.
Напомним, что в селе Фершампенуаз установлен памятник казакам, кряшенам-нагайбакам, принимавшим участие в Отечественной войне 1812 года.
И вот теперь свой памятник появился и у чебаркульских нагайбаков.
Стоит отметить, что проживающие в деревне Попово нагайбаки, так же, как и жители одноименного района, свято чтут историю и культуру своих предков. Красноречивым свидетельством такой преданности может служить местный музей нагайбакской культуры, руководит которым Надежда Уряшева. Она же и стала инициатором установления памятника нагайбачке. Автор чугунной скульптуры — студентка Санкт-Петербургского института живописи, архитектуры и скульптуры Евгения Федорова. Именно ей удалось создать образ многострадальной казачки — матери, жены, сестры, дочери своего народа. Народа, пережившего вместе со всей Россией не одну войну, но все-таки сохранившего свою культуру и свой язык.
Фото памятника предоставлено администрацией Чебаркульского района.
- Семь смертных греховГрехом, по понятиям церкви, именовался всякий предосудительный, плохой поступок. Но не все грехи считались одинаково тяжелыми. Были такие, за которые не полагалось особо суровых наказаний, а были и страшные, «смертные» грехи: тот, кто был повинен в них, навсегда губил свою душу, должен был после смерти вечно терзаться в аду. Этих «смертных грехов» числилось семь, в...