Огонь, молот, железо. Как кузнец из Друскининкая показывает фокусы и плавит сталь
Кузнечное ремесло является очень древним.
Археологические находки показывают, что уже в каменном веке наши далекие предки обрабатывали самородные металлы и метеоритное железо при помощи каменных ударных инструментов. В I тыс. до нашей эры кузнечная обработка в сочетании с термической обработкой были хорошо известны предкам славян, жившим на территории Древней Руси.
Кузнечное дело было хорошо знакомо и донским казакам. Известным, среди донских казаков, был Микифор Сидоров, ездивший в 1642 г. в Москву со станицей атамана Абакума Сафонова. Кузница была найдена при раскопках Кагальницкого казачьего городка. Кузница имелась и в зимовище воровских казаков на Кулалинском острове на каспийском море. Видевший это зимовище стрелецкий сотник Л. Медведев сообщал, что там стрельцы нашли «мешок железа обломков всяких, и подков лошадиных тезицких, да мехи кузнецкие». И если даже в небольшом отдаленном зимовье у воровских казаков была кузница, это служит указанием на распространенность кузнечного дела среди казачества.
Статистика XIX века позволяет нам представить, насколько распространенным было кузнечное дело на Дону в это время. В. Сухоруков отмечает в исторических описаниях, что в городе Черкасске, столице Войска Донского имелась 1 каменная и 20 деревянных кузниц, в Ростове — 14 деревянных, в Новочеркасске- 67 кузнец.
При раскопках Кагальницкого казачьего городка обнаружена кузница XVII в. площадью 24 м². Она была под навесом и, вероятно, огорожена плетнем. Глиняная площадка овальной формы (1,5 х 0,8 м) в центре может рассматриваться как остатки от основания горна. В районе кузницы найдено большое количество металлических предметов: струбцина, топор, рыболовные крючки, серп, предметы вооружения и отходы производства (обломки металлических пластин, обрубленные стержни, металлический пёк и т. д.).
Эти раскопки дали практически единственное самое общее описание кузницы, работавшей на Дону. В архивах и исторической литературе мы не встретим больше никакой информации. Можно предположить, что донские кузницы XVI-XIX вв. выглядели так же, как их славянские и не только славянские собратья. Тогда более подробно восстановить их внешний вид и технологию производства помогут сведения из русской истории и этнографии.
По мнению советского и российского археолога — исследователя славянской культуры и истории Древней Руси Б.А. Рыбакова, кузнечное производство, так же, как и гончарное, осталось без существенных перемен на той же стадии развития, с древних времен и почти до XIX в. Значит, мы можем использовать практические любые по времени средневековые свидетельства о кузницах, для того, чтобы представить, как они выглядели в XVI-XIX вв.
Кузницы, по соображениям противопожарного характера, располагались на окраинах города у городского вала. Они были оборудованы горном и воздуходувными мехами. Источники середины XVI в. упоминают: «ставили кузницу и горн делали». Основной инструментарий кузнеца состоял из наковальни, молота, молотка, клещей, зубила, бородков. Все клещи, а также молоты и наковальни изготовляли из обычного кричного железа.
На Дону залежи железной руды были неизвестны и ее обработкой не занимались. Даже южная часть Московского государства, усиленно колонизовавшаяся в XVII в., в связи с продвижением все дальше в степь передовой линии крепостей, не была богата пунктами выработки железа. Поэтому область донского казачества снабжалась металлами для кузнечного производства из более северных районов.
В XVIII веке после Кючук-Кайнарджийского мира, открывшего для русской торговли Черное море, уральское железо стало направляться к Таганрогу по Каме и Волге до Дубовки для перевала от нее на Дон. Естественно, что железо и изделия не только провозились, но и продавались в попутных городах и больших селениях.
Город Черкасск, позже станица Старочеркасская, тоже славился своими кузнечными мастерами. Целая улица возле Черкасской протоки была усеяна кузницами, в которых ковали подковы, серпы, косы, тяпки. Династия Белаковых, передавала свое кузнечное ремесло из поколения в поколение. Самый старейший кузнец Старочеркасска Моисеев Захар Григорьевич был верен своему ремеслу до конца своих дней. Даже дома у него во дворе стояла наковальня, и жители станицы шли к нему с просьбой помочь в том или ином деле, где необходима была «рука кузнеца». Дед Зоря, как ласково называли его местные жители, прожил долгую жизнь, 98 лет. Умер он в 1987 году, но до сих пор жители станицы вспоминают его добрым словом.
В наш бурный век различных новаций и технологий, ни что не заменит теплоту и мастерство натруженных рук кузнеца. Холодные кованные изделия, выкованные мастером излучают его любовь и стремление подарить людям радость. К сожалению, в эпоху модернизации кузнечное ремесло потеряло свой былой смысл. И лишь XXI век, время возрождения старых традиций. Все больше появляется кузнечных мастеров, не только мужчин, но и хрупких женщин. Эти люди поистине создают шедевры. Среди которых и кружева кованных ворот и ветви роз в вазонах. Возрождение старых традиций, говорит о том, что молодое поколение стремится к сохранению древних ремесел своих предков.
Материал подготовила научный сотрудник
Старочеркасского музея-заповедника
Визинская Л.В.
«Не кует железо молот, кует железо кузнец»
Кузнецов, как уверяют некоторые справочники, — самая распространённая русская фамилия, после Иванова. В этом — знак престижа, распространённости и уважительном отношения к этой профессии в прошлом. Кузнец был необходим, без него не затевалось ни одно маломальское путешествие: тут тебе и лошадь подковать, и поломку поправить, если у повозки вдруг отвалилось колесо или лопнула рессора. Кузнец в дореволюционном селе обязательно был и считался зажиточным человеком — он получал за работу «живые» деньги, что было редкостью в обществе, жившем от собственных полей и огородов. Ещё за тысячу лет до основания Симбирска на территории нашего края вовсю трудились, стучали молотами по наковальням, безвестные кузнецы, чьи изделия: ножи, замки, подковы, наконечники копий и луков -находят при раскопках ульяновские археологи. Занимательно, что в ту давнюю пору местные «металлурги» экспортировали в соседние «регионы» сырьё для кузнечной промышленности. Так называемые горновые крицы, куски шлакообразной массы весом до трёх килограммов, надо было дополнительно проковывать, чтобы получить из них плотный металл. В 1859 году в Симбирске насчитывалось 11 кузниц. Располагались они большей частью на берегу Свияги, на довольно большом расстоянии от основной городской застройки. Кузница, с её горном, жаром и снопами искр, на протяжении столетий считалась самым стабильным источником пожаров, выжигавших старинные города и веси. Кузницы в Симбирской губернии, да и по всей России, строились с «заваливающимися» внутрь стенами -в случае пожара вся конструкция складывалась, заваливая огонь кирпичом и землёй с крыши. И кузницы действительно горели: так, 1 августа 1901 года в селе Большая Борла Сенгилеевского уезда сгорели сразу две кузницы, ветряная мельница, крупообдирка, маслобойка и 89 дворов. Но причиной пожара стал не труд кузнеца, а «детская шалость». Из соображений пожарной безопасности кузнецы были обречены жить и работать в некоторой изоляции от сельского или городского общества. А жизнь за околицей автоматически предполагала в глазах односельчан «знахарство» кузнеца, его «дружбу» с нечистой силой. Эту «уверенность» усугубляло то обстоятельство, что кузнец сплошь и рядом оказывался своеобразным сельским лекарем. Чаще всего к нему шли страдающие зубами, и эти больные зубы недипломированный сельский «стоматолог» драл при помощи своих клещей. Сверхъестественной казалась уверенность и сила, с которой искусные мастера подковывали лошадей, зажав копыто между колен и не причиняя животному ни малейшей боли. Одним из самых известных симбирских кузнецов в XIX столетии был Михаил Кандалов. Обладатель такой оригинальной фамилии действительно занимался тем, что заковывал в кандалы каторжников, отправляемых из Симбирска в Сибирь. А ещё одна кузнечная фамилия — Безруковы: «безруким» называли кузнеца, работавшего без помощи подмастерья — молотобойца. Ермил ЗАДОРИН
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
Мастера-кузнецы из Шали
Казалось бы, в наш двадцать первый век откуда браться ремесленникам всяким, кузнецам, столярам, художникам, мастерам в очередном поколении. Но оказывается, есть еще в чеченских селениях люди, которые не забывают традиции семейные, хранят секреты, передаваемые от отца к отцу, чтут наследственные приспособления. Одна из таких семей, — семья кузнецов из города Шали, — Юсуповы.
Глава семейства, восьмидесятилетний Харон — сам кузнец в четвертом поколении. Его отец, дед и прадед были кузнецами. Как и предки, он сам захотел стать кузнецом. Отец не заставлял силой ковать железо в кузнеце. Харон сам выбрал себе ремесло. Вместе с этим он получил в наследство и семейные секреты ковки.
У Харона два сына — Мовлади и Мовсар. О них и пойдет сегодня речь. Мовлади и Мовсар, используя историческую литературу, старые записи, и свои собственные мозги, смогли сделать, казалось, невозможное. Казалось, что можно еще открыть в кузнечном деле? Сотни лет кузнецы ковали металл, узнали о нем практически все… Так что же узнали братья? Однако, узнать что-то новое можно и сегодня, в двадцать первый век, в век высоких технологий. Не будем томить читателя. Дело в том, что братья Юсуповы нашли заново старинный способ изготовления гибких сабель. Да, да, гибких сабель! Казалось бы, что тут такого? Разве это не было известно? Да, было. Но очень давно. Сегодня получить такую сталь в кузнеце очень и очень трудно. Секрет был утерен давным-давно. Ведь кузнецы книжек и мемуаров не писали. А чеченские кузнецы тем более. Зато оставляли кучу легенд о свойствах той или иной сабли. Так, по преданиям, чеченскую саблю можно было согнуть как пояс и она не ломалась, а возвращалась в предыдущее положение.
Братья не скрывают, что потратили на изготовление такой сабли сотни часов в кузнеце. Еще столько же потратили в поисках литературы. Хотя, слово «потратили» тут не к месту. Они не тратили время, а провели его с пользой. «Потратили» бы, если бы результата не было. А тут… В общем, все по порядку.
О чудесных свойствах шашек «гиурда» и «терс маймал» ходят легенды. Ими восхищались, их желали иметь лучшие воины Кавказа. Такие сабли не ломались в бою, а просто гнулись, и возвращались в свою привычную форму. Потому и ценились такие сабли и шашки.
Братья поступают следующим образом. Они используют нержавеющую сталь. Разогревая лист сталь в горне, они выравнивают его, так как после разогрева, металл становится волнистым как змея. Если не выровнять его вовремя — все пропало. Надо работать заново. Раскал железа в печи должен проходить равномерно по всей длине будущей сабли. Опять-таки, если этого не сделать — надо начинать все сначала.
Металл греют, куют, выравнивают, охлаждают. Снова греют, куют, выравнивают, охлаждают. Этот процесс длиться очень долго. Не секрет, что хорошие мечи могут ковать месяцами или даже годами.
Главный секрет закалки сабли в точном времени выдерживания металла в печи. «Чуть передержал, — говорит Мовсар, — и металл хрупкий становится. Можно выкидывать заготовку и новый делать». Это приходит с опытом. Определить точное время не может ни одна современная машина. Все измеряется на глаз. Вернее, на натренированный и опытный глаз. Этот секрет братья выдают всем. Все равно никто не сможет им воспользоваться.
В результате на свет появляется великолепное оружие, — легкое, прочное, красивое, и абсолютно нехрупкое! Все преимущества холодного оружия и ни одного недостатка! Братья признаются, что были желающие приобрести эти сабли. Правда, предлагали за них сущие копейки. Ну разве 10-15 тысяч рублей — это цена для такой сабли? Нет. «Такие покупатели что хотят? — Купить хорошую саблю за маленькие деньги. А ведь это не декорация, не муляж, не обманка. Это настоящая боевая сабля. Раньше за такие коней давали. Мы если и будем продавать наши сабли, то не за такие маленькие суммы. Слишком много мы в них труда и души вложили, чтобы так просто с ними расставаться, и чтобы эти сабли висели на стене какого-то хвастуна, а не ценителя оружия», — с надрывом и горечью в голосе говорит Мовсар.
Братья абсолютно правы. Ручная работа всегда ценится дороже. А качественная ручная работа — и того больше. Мы примерно представили себе ситуацию, когда к братьям подходит далекий от искусства покупатель и предлагает продать оружейное произведение за бесценок. Братья правы. Факт.
Удивительно, но мы были поражены, когда узнали, что в Чеченской Республике есть такие мастера, причем, мастера в таком поколении. Живут дружно, одной семьей, работают вместе, сообща. А еще больше мы удивились, когда узнали, что дети двух братьев тоже хотят… стать кузнецами! Ну разве это не сказка?! Разве это не великолепно, что дети, живущие в современном мире смсок, компьютеров, чатов, форумов, одноклассников, игр, и тому подобной популярное дребедени, хотят пойти по стопам родителей? Пусть это не прибыльно, пусть это не очень престижно. Но эти дети берут пример со своих родителей. Эти дети хотят продолжить семейные традиции. Вот где настоящие подвиг, настоящее геройство.
«У нас традиция, — говорит Мовлади, — каждому гостю, журналисту, который приходит посмотреть на наши творения, дарить что-то в подарок: кольцо железное, или что-то другое…Но сегодня у нас нет ничего прибереженного для этого. Когда придете в следующий раз, обязательно подарим». Эти слова тронули нас до глубины души. Это мы должны их благодарить за то, что они делают. За то, что хранят в своей кузнице вековые традиции. Это мы должны делать им подарки.
- Геркулеса подвигиГеракл, сын отца богов Зевса и смертной женщины Алкмены, был любимым мифическим героем греков. И верно: простодушный и умный, добрый и могучий, благородный во всех случаях жизни, Геркулес (так его звали римляне) воплощал лучшие черты греческого народа. Греки приписывали ему множество удивительных деяний. Он совершил одиннадцать небывалых подвигов: убил немейского льва; уничтожил лернейскую Гидру –...