Пословица за всякое дело берись умело
Всем известная поговорка «Кто не рискует, тот не пьёт шампанского» откроется в статье перед читателем: обнажит свой смысл, раскроет своих «братьев» и «сестёр», покажет себя в действии и докажет, что она придумана не просто так. Т. е. мы обсудим, что означает вышеупомянутая фраза, а также приведем новые, схожие по смыслу и значению выражения.
Пословицы и поговорки
Наверняка многие слышали самые различные меткие выражения от своих родственников, друзей или просто знакомых. На вопрос о том, кто это сказал, чаще всего отвечают, что это пословица или поговорка. Что же это такое и откуда пошли эти понятия?
Пословица – это изречение, придуманное людьми (в большинстве случаев одного автора просто не существует) и содержащее в себе некий смысл, который нужно донести до слушателя. Это словно цитата, если говорить более современным языком, только разница в том, что, во-первых, у пословицы нет конкретного человека, высказавшего свою мысль, а во-вторых, у неё есть более глубокий подтекст, который, ко всему прочему, донесён кратно, но содержательно.
Поговорка – примерно то же самое, что и пословица, разве что иногда она более размытая и абстрактная.
Пословица «Кто не рискует, тот не пьёт шампанское» прочно вошла в нашу жизнь. Её употребляют практически повсеместно, поскольку она подходит к по-настоящему многим вещам благодаря своему значению и глубокому смыслу. Её можно применить как в сложных, запутанных ситуациях, так и при небольших раздумьях. В общем, она будет «в тему» в любом случае, когда речь идёт о каком-либо выборе. Чаще всего в случае, если приходится решиться на тот или иной шаг.
Риск — благородное дело? Взгляд Торы
В стереотипах общественного сознания прочно укрепилось представление о том, что риск — благородное дело. В фольклоре, художественной литературе и кино воспевается бесстрашный герой, с готовностью идущий на смертельный риск во имя достижения светлой цели. Кумирами миллионов становятся отчаянные парни, переплывающие океан на утлой лодке, взбирающиеся на вершины высоких гор или побеждающие на виражах Формулы 1. А каково отношение Торы к подобным проявлениям мужества и отваги? Разрешено ли еврею рисковать своей жизнью?
В стереотипах общественного сознания прочно укрепилось представление о том, что риск — благородное дело. В фольклоре, художественной литературе и кино воспевается бесстрашный герой, с готовностью идущий на смертельный риск во имя достижения светлой цели. Кумирами миллионов становятся отчаянные парни, переплывающие океан на утлой лодке, взбирающиеся на вершины высоких гор или побеждающие на виражах Формулы 1.
А каково отношение Торы к подобным проявлениям мужества и отваги? Разрешено ли еврею рисковать своей жизнью?
Начнем с самого «благородного» риска — риска во имя спасения жизни ближнего. Наверное, всем с детства помнится знаменитый суворовский принцип: сам погибай, а товарища выручай! Звучит, надо признаться, в высшей степени благородно. Что может быть возвышенней готовности пожертвовать собой ради спасения товарища из беды? А вот противоположная жизненная философия, выраженная известной пословицей: моя хата с краю, я ничего не знаю — заслуженно вызывала и продолжает вызывать общественное осуждение и порицание.
Если мы откроем Тору, то увидим, что и в ней отвергается подобная жизненная позиция. В книге «Ваикра» (19—16) повелевается: «Не стой на крови ближнего своего!» Что это означает? В Вавилонском Талмуде, в трактате «Санедрин» (лист 73) говорится следующее:
— Откуда мы знаем, что человек, который видит тонущего в реке, попавшего в лапы диких зверей или окруженного разбойниками, обязан его спасти? Из стиха: «Не стой на крови ближнего своего». Раши так объясняет смысл этих слов: «Не останавливай себя при виде крови своего ближнего, а напротив, спаси его».
Далее в продолжении темы Талмуд доказывает, что для выведения необходимости спасать ближнего от смерти личным активным действием достаточно было бы повеления Торы в книге «Дварим» (22—2), где сказано об обязанности вернуть найденную вещь ее владельцу. Ведь если еврей обязан вернуть пропавшее имущество ближнего, то тем более мы должны спасти его жизнь, которой угрожает опасность.
Для чего же нужен стих в книге «Ваикра»? В Талмуде объясняется, что благодаря словам: «Не стой на крови ближнего своего!» мы понимаем, что должны спасать жизнь ближнего от смертельной опасности всеми средствами: действием, деньгами или имуществом. Например, нужно нанять спасателей или откупиться от грабителей, чтобы они сохранили жизнь ближнему. Спасенный, в свою очередь, обязан по закону возместить затраты своего избавителя.
Итак, в Торе есть повеление спасать утопающих, вырывать жертву из лап диких зверей и освобождать попавших к разбойникам. Понятно, что такие действия сопряжены с реальным риском. Так что же получается, что в Торе предписывается руководствоваться в жизни суворовским принципом?
К сожалению (или наоборот) такое понимание разбивается о слова Рамбама. Приводя данный закон в своей книге «Мишне Тора», он пишет: «Тот, кто видит, что его ближний тонет в реке, на него напали разбойники или дикие звери, и может
спасти его сам или наняв других, но не делает этого — преступает запрет “не стой на крови ближнего”». Небольшой, казалось бы, нюанс — появление в тексте слова «может» — призван, по мнению комментаторов, подчеркнуть, что данное повеление Торы действует лишь в случае, если человек уверен, что сможет спасти ближнего без особых проблем для себя. Однако если это действие сопряжено с риском для жизни — Тора освобождает еврея от заповеди спасения ближнего.
Таково мнение Рамбама. Один из его ранних комментаторов, автор «Примечаний к Маймониду» («Агаот Маймониет»), очевидно желая оспорить его мнение, замечает на его слова следующее: «Из Иерусалимского Талмуда выводится заключение о том, что есть обязанность спасать ближнего от смерти даже с риском для себя».
Рабейну Йосеф Каро в своем комментарии на Рамбама и на кодекс «Арба Турим» упоминает мнение Агаот и дает ему такое объяснение: Причина здесь в том, что спасатель лишь рискует погибнуть, в то время как жертва гибнет вне всякого сомнения, поэтому реальная гибель «пересиливает» вероятную.
Однако в своем своде законов «Шульхан Арух» рабейну Каро привел лишь мнение Рамбама, не упомянув о заключении Иерусалимского Талмуда. Автор комментария «Меират эйнаим» на «Шульхан Арух» объясняет этот факт тем, что великие законоучители-ришоним: рабейну Альфаси (Риф), Рамбам, рабейну Ашер (Рош) и автор кодекса «Арба Турим» не привели в своих алахических трудах данное мнение. Автор «Шульхан Аруха» решил также не фиксировать его в качестве практической алахи.
Получается, что алаха следует за мнением Рамбама, и при определенной доле риска еврей свободен от заповеди спасения ближнего? В ситуации, когда спасателю грозит смертельная опасность, вступает в действие алахический принцип: моя жизнь предпочтительней жизни моего ближнего. (Источник данного принципа в Торе и в Талмуде, а также область его применения подробно показаны в моей предыдущей статье «Запрет на убийство ради спасения жизни».)
Но возникает законный вопрос: какая доля риска освобождает от заповеди спасения ближнего? Ведь и наша повседневная жизнь тоже не свободна от опасности. Чего стоит, например, вождение машины по московским шоссе! И все же никому не придет в голову сказать, что еврей может уклониться от заповеди спасения жизни ближнего на основании опасения попасть в аварию на пути к месту назначения! Есть и еще один вопрос. Если еврей сам добровольно вызывается пойти на риск ради спасения ближнего, есть ли предел разрешенной доли риска или же ему дано право действовать в точности по букве суворовского лозунга?
Для получения ответа нам нужно обратиться к респонсам (алахическим ответам) законоучителей. Однажды к великому мудрецу Торы раби Давиду бен Зимра (Радбаз, Египет, 16 век) обратились с просьбой высказать свое мнение по поводу одной реально произошедшей ситуации, в которой весьма образно проявляются дух времени и нравы мусульманских владык. Дело было так. Некий сатрап поставил еврея перед выбором. Либо тот соглашается на отсечение части тела, без которой можно жить, либо другой еврей будет казнен. Как поступать? Обязан ли еврей становиться инвалидом ради спасения жизни ближнего, или Тора не требует от него подобной жертвы?
Некоторые авторитетные законоучители того поколения постановили, что еврей обязан пойти на это. Их решение выводится по правилу каль-вахомер (т.е. логическое построение от сложного к простому) из законов субботы. В трактате «Авода зара» говорится, что разрешено лечить в субботу боль в глазах, даже если лечение требует совершения запрещенной работы, так как существует прямая связь между глазной болью и деятельностью сердца. То есть если не лечить болезнь, сердце может «отказать», и больной погибнет. Отсюда делается вывод, что только в случае опасности для жизни в целом разрешено нарушать субботу. Но если речь ведется о потере какого-либо органа без опасности для жизни в целом — запрещено нарушать субботу ради спасения этого органа. Поэтому каль вахомер: если сам запрет нарушения субботы, который из-за своей строгости «пересиливает» желание сохранить орган, должен отступить перед заповедью спасения жизни еврея, то само это желание сохранить орган тем более должно отступить перед этой необходимостью. Следовательно, еврей обязан пожертвовать частью своего тела во имя спасения другого еврея от смерти.
Радбаз не соглашается с этим выводом. Отличие законов субботы, по его мнению, состоит в том, что их соблюдение есть «принуждение небес», и поэтому не может быть нарушено ради спасения жизненно важного органа. «Однако чтобы еврей считался принужденным небесами стать калекой ради спасения жизни ближнего — такого мы не слыхали, — пишет Радбаз. — Это имеет непосредственное отношение к нашей теме. Так как законы субботы должны соблюдаться евреем всем его телом, и не будь особого разрешения Торы на их нарушение ради спасения жизни, нам было бы запрещено нарушать субботу даже для этой цели. Поэтому нельзя делать выводы из законов субботы относительно законов спасения жизни ближнего, и хотя обязан спасать его своим имуществом, не должен становится ради его спасения калекой. А ведь при отсечении органа, — замечает Радбаз, — вполне вероятна даже смерть от потери крови… …. …В “Мишлей” (“Притчи Соломоновы”, 3—15) написано о Торе, что пути ее — пути приятные. Следовательно, ее заповеди должны соответствовать здравому смыслу. Если так, то как можно предположить, что еврей будет обязан законом Торы дать выколоть себе глаз или отсечь руку, ради того чтобы ближний остался в живых!»
На основании этих аргументов Радбаз постановляет, что по букве закона еврей, конечно же, не обязан идти на подобную жертву, однако тот, кто добровольно решает идти на это, проявляет высшую меру благочестия (мидат хасидут), и его награда и доля в будущем мире очень велики. Но, добавляет он, если подобная операция сопряжена с реальным риском для жизни, то такой доброволец будет считаться «благочестивым дураком» (хасид шойтэ), потому что обязанность уберечь себя от смертельного риска пересиливает по закону необходимость спасения ближнего.
В другом своем респонсе Радбаз дает определение степени риска, на который еврею разрешено идти во имя спасения ближнего от смерти. Риск при ситуации, приведенной в трактате «Санедрин» (спасение утопающего и т.п.) определяется им как «небольшая степень риска». В Иерусалимском Талмуде речь ведется, по его мнению, о такой степени риска, при которой вероятность избежать смерти (разумеется, вызволив ближнего из беды) превышает вероятность погибнуть самому. Однако если шансы на жизнь и смерть равны, а тем более, если вероятность гибели выше возможности выжить, рисковать запрещено, так как вступает в действие принцип: «моя жизнь предпочтительней жизни моего ближнего».
Таково заключение Радбаза, принятое в качестве практической алахи. В частности в Мишне Бруре оно приводится в параграфе «Шульхан Аруха», посвященном законам спасения жизни в субботу. Там на основании мнения законоучителей добавляется, что на еврее лежит обязанность в каждой конкретной ситуации как следует взвесить обстановку и определить действительно ли настолько велика в ней степень риска, что освобождает его от заповеди. В случае сомнения не стоит облегчать себе жизнь, даже если по букве закона никто не может заставить еврея идти в подобном случае на риск. Законоучители сравнивают это с тем, что говорится в трактате Талмуда «Баба Миция» (лист 33). Из Мишны мы учим, что возвращение своей пропажи имеет для человека приоритет относительно пропажи другого человека. То есть еврей имеет право в первую очередь вкладывать время и усилия в поиск собственной вещи, а уж потом, найдя ее, обязуется возвращать другим людям их пропажу. В Талмуде к этому добавлено: «Тот, кто постоянно действует по этому разрешению, в конце концов, сам окажется в подобном положении». (То есть он должен будет долго ждать, пока люди освободятся от собственных забот и окажут ему помощь.) То же самое и в нашем случае. Тот, кто чересчур скрупулезно высчитывает процент личного риска в час, когда его ближний погибает, в конце концов, может сам оказаться без спасительной помощи в момент смертельной опасности.
Таким образом, критерий оценки степени разрешенного риска следующий. Если существует лишь небольшая вероятность погибнуть при исполнении заповеди спасения ближнего от смерти, то по простому смыслу слов Рамбама и по алахе, зафиксированной в «Шульхан Арухе», даже в этом случае еврей имеет право не подвергать себя риску. Однако, по мнению Радбаза, он обязан идти на него по букве закона. Если же вероятность погибнуть более серьезна, но не достигает уровня пятьдесят на пятьдесят, то согласно Вавилонскому Талмуду еврей свободен от необходимости рисковать, в то время как по заключению Иерусалимского Талмуда он должен делать это. Если же шансы на гибель и на выживание равны, а тем более, если вероятность гибели выше, еврею запрещено идти на подобный риск.
Получается, что Тора, решительно отвергая эгоистичный принцип «моя хата с краю…», считает неприемлемым и лихой суворовский лозунг «сам погибай, а товарища выручай».
Интересно отметить, что, хотя многие законоучители и упоминали мнение Иерусалимского Талмуда, однако вплоть до недавнего времени никто не указывал конкретное место в Талмуде, из которого оно выводится. Лишь глава знаменитой Воложинской ешивы раби Нафтали Цви Берлин (Нецив, 19 век) указал, что имеется в виду конец восьмой части трактата «Трумот». Там повествуется, что однажды большой мудрец Торы попал в руки разбойников. Услышав об этом, раби Йоханан произнес:
— Пусть мертвый обернется в саван.
Он имел в виду, что нет никакой надежды на то, что тот вернется живым.
А Рейш Лакиш, узнав то же известие, сказал:
— Или я погибну, или перебью их всех и вызволю его из их рук!
Он погнался за разбойниками, и, к счастью, сумел уговорить их отпустить того мудреца с миром.
Казалось бы, совершенно непонятно, как можно извлечь из этого рассказа Талмуда закон о необходимости рисковать своей жизнью ради спасения ближнего. Ведь раби Йоханан не только сам не пошел, но и никого не послал на переговоры с разбойниками. Значит, мера риска в данном случае превышала разрешенный уровень. А то, что Рейш Лакиш решил действовать на свой страх и риск, никак не обязывает нас следовать его примеру, так как существует талмудическое правило, согласно которому в случае спора раби Йоханана и Рейш Лакиша алаха всегда устанавливается по мнению раби Йоханана.
Однако, очевидно, здесь следует учесть тот интересный факт, что до поступления в ешиву раби Йоханана Рейш Лакиш успел побывать и гладиатором, и даже разбойником. Причем он был главарем, так как обладал огромной физической силой и прекрасно владел оружием. Приняв это во внимание, вполне можно предположить, что в рассматриваемом случае доля риска для него была приемлемой, так как он опирался на силу своего меча и свой старый авторитет в преступном мире. Его расчет оказался верен, разбойники согласились удовлетворить его просьбу «без крови». Соответственно, и раби Йоханан не спорит с ним о принципе алахи, просто в данном случае у него были другие исходные данные, что и обусловило его пассивность.
До сих пор мы разбирали тему риска во имя спасения жизни ближнего. Теперь поговорим о риске во имя исполнения какой-либо другой заповеди, а также о риске, разрешенном ради заработка. В одном из респонсов великого и очень авторитетного законоучителя раби Моше Трани (Мабит, Цфат 16 век) разбирается следующая ситуация. В одной семье возник конфликт на почве того, что муж захотел переселиться в Землю Израиля, а жена была против. Нужно отметить, что, по мнению большинства законоучителей, и в наше время есть заповедь селиться и жить в Святой Земле, и в трактате «Ктубот» (лист 110) говорится, что если муж хочет сделать «алию», то жена не имеет права задерживать его, а должна ехать вместе с ним. А в случае отказа ехать с ее стороны — получает гет без выплаты ктубы. Однако в данном случае жена мотивировала свой отказ страхом перед опасностью для жизни во время длительного переезда в Землю Израиля из-за разбойников, диких зверей на дорогах, возможности кораблекрушения и тому подобного, а потому требовала полной выплаты ктубы.
В своем ответе Мабит определяет, что реальной опасностью для жизни при длительных переходах и переездах считается лишь необходимость пересекать границы государств, находящихся в состоянии войны друг с другом. Но если царит мир, то опасность нападения разбойников и прочее не может считаться достаточным основанием для отказа от исполнения заповеди селиться в Земле Израиля. «В наши дни, — пишет Мабит, — дороги в относительной безопасности, и доказательство этому — готовность торговцев снаряжать и отправляться с торговыми караванами в Святую Землю и из неё».
Из этих слов Мабита выводиться критерий оценки меры разрешенного риска для исполнения заповеди. Это такой риск, на который готов идти коммерсант ради получения прибыли. (Конечно, имеется в виду честный бизнес в рамках Уголовного кодекса). Собственно, та степень опасности, при которой даже у торговцев отбивается всякое желание рисковать ради успешной сделки, считается запрещенной и для риска во имя заповеди.
Один из авторитетных раввинов нашего поколения рав Ицхак Зильберштейн обращает внимание, что по утверждению Мабита, только готовность всех торговцев идти по данному пути ради бизнеса позволяет считать его относительно безопасным. Это призвано подчеркнуть, что даже если найдутся отдельные отчаянные бизнесмены, готовые пуститься в опасную авантюру путешествия путями, грозящими гибелью, ради получения прибыли — их мнение никак не меняет статус пути как непредсказуемо опасного. Более того, получается, что даже мнения большинства недостаточно. Нужна готовность самых уравновешенных и трезвомыслящих коммерсантов пуститься в подобное путешествие.
Однажды раву Зильберштейну был задан вопрос, с какой скоростью разрешено вести машину врачу, спешащему оказать медицинскую помощь (очевидно, речь в вопросе шла не о спасении жизни, иначе здесь действовали бы иные правила). Он ответил, что можно развить скорость, с которой торговец, узнавший, например, что горит его магазин или склад товаров, будет гнать машину, чтобы спасать свое имущество.
В дополнение к этому критерию, основанному на здравом смысле торговца, существует и чисто количественный критерий, выверенный равом Зильберштейном на основании мнения автора сборника респонсов «Имрей Эш» (Венгрия, 19 в.). И хотя сам рав Зильберштейн признает, что этот вывод является весьма «новаторским», все же он считает возможным опереться на него в своих алахических ответах.
Автору «Имрей Эш» был задан вопрос о правомочности действий некоторых еврейских общин, которые нанимали еврейских юношей, готовых отправиться служить в армию. Таким образом община освобождалась от рекрутского набора. Парни шли на эту сделку добровольно, и все-таки встал вопрос, не является ли подобная практика узаконенной выдачей евреев на физическую и духовную смерть.
В своем ответе автор «Имрей Эш» поддержал действия общин. По его мнению, согласие парней служить за деньги — это ни что иное, как найм на военную службу. Соблюдение заповедей, по его мнению, возможно и в условиях армейской службы; и даже если еврею-солдату придется нарушать субботу, выполняя приказ, он будет считаться принужденным к этому и не получит статус «изначально идущего на прегрешение». Военная служба, несомненно, сопряжена с опасностью для жизни, и все-таки, по словам автора «Имрей Эш», нельзя запретить еврею идти служить в армию ради заработка. Иначе, замечает он, какое бы право имел царь Давид вести евреев на так называемые «разрешенные войны»?
Поясним. Есть две категории войн, которые велись еврейским народом в прошлом:1) войны заповеди (милхемет мицва) и 2) война разрешенная (милхемет решут). Пример войны заповеди — завоевание Земли Израиля евреями под руководством Иошуа бин Нуна. Пример войны «разрешенной» — войны, которые вел царь Давид. Раши в своем комментарии на трактат «Сота» (где, в частности, приводятся аспекты различия между этими двумя видами войн) дает такое пояснение. Давид воевал за территорию, называемую Арам Цова (часть современной Сирии) с целью присоединения ее к Земле Израиля, а также с окружающими народами с целью их порабощения для взымания дани. Следовательно, цель войн царя Давида была чисто экономическая, проще говоря — заработок. (Не будем затрагивать здесь вопрос о легитимности внешней политики царя Давида с точки зрения устава ООН.) И все же несмотря на явную меркантильность цели, он считал возможным посылать евреев на боевые действия в полном смысле этого слова — с убитыми и ранеными. Значит, стремление к экономическому достатку — достаточное основание, обеспечивающее еврею право служить в действующей армии, несмотря на реальную возможность погибнуть или стать инвалидом. Таково заключение автора «Имрей Эш».
Однако самое интересное в том, что в процессе аргументации он делает ссылку на мнение Тосфот в трактате «Шавуот» (лист 35). Там Талмуд разбирает стих из концовки «Песни Песней» («Шир а-ширим»), который звучит так: «Виноградник мой передо мной; тысяча — тебе, Шломо, а двести — стерегущим плоды его». По мнению Талмуда, виноградник символизирует еврейский народ, Шломо — это сам Всевышний, а стерегущие плоды — это цари народа Израиля.
Выходит, что тысяча из плодов виноградника, то есть пять шестых народа Израиля должно оставаться у Всевышнего, а двести — то есть одна шестая — может быть забрана себе земной властью. В Талмуде сказано, что из этого места учится правило: царская власть, убивающая не более одного из шести, не наказывается. (То есть ей дано право убивать для своих нужд до шести части народа.)
Звучит несколько ошеломляюще. Возможно, именно поэтому Раши в комментарии хочет смягчить смысл этого высказывания, поясняя, что речь ведется лишь о праве царской власти забирать людей на принудительные работы. Однако Тосфот оспаривают мнение Раши и считают, что слова Талмуда должны пониматься по их прямому смыслу, и речь здесь ведется о праве царской власти «тратить» до шестой части армии при ведении вышеупомянутых «разрешенных» войн.
Именно это имел в виду автор «Имрей Эш», ссылаясь на данное мнение Тосфот. Следуя ему, получается, что еврей, посылаемый царем Давидом на войну, цель которой — материальный достаток, рисковал быть в числе тех самых шестнадцати с лишним процентов, которые «полягут» во время этой войны. И, несмотря на это, царь имел право посылать евреев, а евреи имели право идти на подобный риск. Значит, мера разрешенного риска для жизни при действиях ради пропитания — один к шести.
Если так, то должно выходить, что еврею дозволено Торой иметь даже самые опасные профессии: быть каскадером, автогонщиком, телохранителем олигархов сапером, разведчиком и т.п. — ведь даже в таких родах деятельности уровень смертности за время карьеры вряд ли достигает шестнадцати процентов. (Точные данные находятся, очевидно, в руках страховых компаний).
Однако, все не так просто. Дело в том, что можно утверждать, что, ссылаясь на мнение Тосфот, автор «Имрей Эш», вполне возможно, не имел в виду взять его за основу практической алахи. И даже если он имел в виду именно это, все же его мнение — это мнение лишь одного авторитетного законоучителя, не подкрепленное согласием других видных законоучителей. И, наконец, данный вывод вовсе не столь самоочевиден, и может быть опровергнут утверждением, что лишь царской власти дано право рисковать жизнью людей ради своего материального достатка, в то время как «частному лицу» запрещено идти на такой риск во имя заработка.
Очевидно, по этой причине рав Ицхак Зильберштейн считает возможным опереться на мнение автора «Имрей Эш» лишь в отношении права на риск во имя исполнения заповеди (на основании мнения Мабита, что риск во имя заповеди учится из риска ради заработка). А вот, что касается разрешенного риска ради пропитания, тут рав Зильберштейн приводит респонс раби Моше Файнштейна, одного из авторитетнейших законоучителей XX века.
Раби Моше был задан вопрос, имеет ли еврей право быть профессиональным игроком в американский футбол, известный очень высоким уровнем травматизма. Ответ был таков. Так как лишь один из нескольких тысяч получает в процессе игры действительно серьезную, опасную для жизни травму, то еврею дозволено зарабатывать на жизнь подобным образом. Он привел мнение Талмуда в трактате «Баба Мция», лист 112. Там разбирается стих Торы в книге «Дварим» (24—15): «В конце дня дай ему (поденному работнику) его плату еще до захода солнца, ведь он беден, и к ней обращена душа его». В тексте стиха фигурирует слово «носэ», что означает буквально «возносить вверх» и поэтому прямой смысл стиха таков: ради нее он подвешивает душу свою. Поэтому в Талмуде сказано следующее: зачем он поднимается на строительные леса и висит на дереве, подвергая себя опасности? Разве не ради этой поденной платы? Раши поясняет, что речь ведется о еврее, работающем на стройке или на сборе урожая фруктов, когда требуется забираться высоко наверх с риском сорваться вниз и погибнуть.
Мы видим отсюда, что еврей имеет право зарабатывать себе на жизнь, даже подвергая себя опасности. Однако рав Файнштейн определяет степень подобной опасности, как «небольшой риск», и лишь он является разрешенным ради заработка.
Соответственно, по этому должно выходить, что количественная мера разрешенного риска для подобной цели выводится на основании статистических данных о проценте несчастных случаев на стройках.
И еще пишет там рав Файнштейн, что, подвергая себя недозволенному риску, еврей преступает запрет самоубийства, который учится из запрета на убийство ближнего. Значит, если мера риска в пределах дозволенного, еврей имеет право не только рисковать самому, но и нанимать других людей на подобный риск. Иначе, замечает рав Файнштейн, хозяин не имел бы никакого права нанимать рабочих на стройку или на сбор плодов. Это относится лишь к дозволенному найму. Однако насильно принуждать человека совершать действия, сопряженные даже с небольшим риском, запрещено.
Теперь нам осталось рассмотреть алахический статус риска «ради риска», то есть во имя самоутверждения, погони за острыми ощущениями или из-за лени соблюдать правила техники безопасности. На эту тему тоже имеется респонс. Раби Иехезкелю Ланда (Чехия, 18 в.) был задан вопрос: имеет ли право еврей, получивший в собственность обширные лесные угодья, охотиться в них на диких зверей ради развлечения, как принято у местных жителей? В своем сборнике респонсов «Нода Бэеуда» он отвечает, что хотя в подобной охоте нет запрета Торы на причинение страданий животным (цаар баалей хаим) — а вопрос был задан именно с точки зрения этого запрета — все-таки это запрещено. Во-первых, пишет рав Ланда, охота на зверей ради развлечения, будучи бездумным времяпровождением, пробуждающим жестокость и другие низменные инстинкты, подобает лишь Эйсаву — «человеку полей», но никак ни потомкам Яакова, о котором сказано, что он «муж праведный, сидящий в шатрах Торы». А во-вторых, охота на диких зверей сопряжена с немалым риском, а еврею строго запрещено подвергать себя опасности, если только он не вынужден идти на нее ради пропитания. Например, если он зарабатывает себе на хлеб лесной охотой.
Отсюда мы учим, что еврею запрещено рисковать ради развлечения даже такой мерой риска, что разрешена для заработка. И потому все «экстремальные» виды спорта, такие как мотокросс, альпинизм, парашютный спорт и т.п. — безусловно запрещены для еврея, если только они не являются его профессией, которой он зарабатывает себе на жизнь (и при условии, что процент риска в них не превышает уровень риска строительных рабочих на стройке). То же самое относится и к рискованным путешествиям по пустыне, опасным экспедициям в джунгли, на полюс и т.п.
Кроме того, нужно отметить, что и в самом Талмуде много раз упоминается запрет вводить себя в ситуацию, грозящую опасностью для жизни или здоровья, потому что этим нарушается повеление Торы «сохраняйте души свои». Например, в трактате «Шабат» (лист 32) говорится, что все грехи человека взвешиваются на небесах всякий раз, когда тот сознательно вводит себя в опасность, например, проходя по ветхому мосту, готовому рухнуть в любой момент. И еще говорится там: пусть никогда не будет человек вводить себя в опасность, уповая на то, что Всевышний спасет его, сотворит ему чудо, так как возможно, не будет ему даровано чудо, а если и будет даровано, то за это будет списано с него соответствующая доля его заслуг за исполнение заповедей.
И этот запрет Талмуда зафиксирован в «Шульхан Арухе», где в заключительном параграфе раздела «Хошен Мишпат» приведены следующие слова Рамбама: «Тому, кто нарушает этот запрет и сознательно вводит себя в опасность, говоря: “Я не страшусь опасности, и кому какое дело до моей жизни”, полагаются удары плетью, как преступившему запрет». И завершает «Шульхан Арух»: «А тому, кто соблюдает эту заповедь — будет доброе благословление».
из журнала «Мир Торы»
Поделитесь этой страницей со своими друзьями и близкими:
Фейсбук
Вотсап
Смысл
Итак, сейчас мы более подробно рассмотрим выражение «Кто не рискует, тот не пьёт шампанское». Значение поговорки такое: чтобы получить награду («шампанское»), чтобы победить, чтобы достичь чего-то в жизни, нужно рисковать, иначе приз заберёт (содержимое бокала выпьет) кто-нибудь другой.
Разберём на примере. Причём на дословном. Ситуация такая…
Человек сидит третий день в заточении без еды и воды. Если без первого можно продержаться несколько недель, то без питья люди способны прожить всего около трёх суток. В один прекрасный день стальная дверь, что преграждала путь к свободе, открывается, предлагая человеку выйти на волю. Но не всё так просто: стоило мужчине приблизиться к заветному выходу, как он увидел, что стоит он над глубоким рвом. На противоположной стороне расположена бочка, возле неё столик и бокал. А между той стороной и местом, где находится человек, всего лишь тонкая брусчатая доска, по которой нужно пройти, чтобы добраться до противоположного берега.
В бочке той – шампанское. Коли дойдёт человек до своей цели, рискуя собственной жизнью, – напьётся и выживет. Коли не попытается даже – умрёт от обезвоживания. Вот и получается, что кто не рискует, тот не пьёт шампанское. Прямо-таки в буквальном смысле.
А вообще шампанское пьют, когда происходит торжественное, яркое событие. Отсюда следует вывод, что наслаждаются этим напитком лишь любители рисковать: смелые, отважные, храбрые личности. Именно поэтому в пословице употребляют именно шампанское, а не вино или воду.
Насколько благороден риск?
Риск — дело благородное? Тогда мы все люди благородные… Что не может не радовать. Потому как рискуем каждый день и не по одному разу.
Риск — это неотъемлемая черта жизни. Риск встречается в любой сфере приложения наших сил. Риск сопутствует творческой деятельности человека, а случается, что он просто необходим для выживания. Многие решения приобретают рискованный характер, потому что невозможно предугадать их последствий. А потому, любое решение рискованно в той или иной степени и принимается нами с учетом обеспечения нашей психологической, материальной, физической и прочей безопасности.
Разобраться, что такое риск, очень важно. Опыт человечества свидетельствует: тот, кто умеет вовремя рисковать, оказывается в большом выигрыше. Вспомним решительных политиков, отважных полководцев, бесстрашных предпринимателей и инженеров, наконец, примеры из собственной жизни, когда «смелость города берет».
Риск не прихоть и не «красивый жест». Во многих случаях решение, сопряженное с риском, оказывается неизбежным, уклониться от рискованных действий, обойтись без них просто нельзя. Необходимо, конечно, сделать все, чтобы уменьшить нежелательный риск, но если действия, сопряженные с риском, оказываются неизбежными, то нужно научиться расчетливо рисковать, овладев наукой и искусством риска. Научный анализ дает возможность провести четкую границу между оправданным и неоправданным риском, а значит, и воспользоваться теми преимуществами, которые способен дать обоснованный риск.
Слово «риск» испано-португальского происхождения и означает «подводная скала» (недаром «риск» похож на «риф»), т. е. опасность. Под риском, говорится в толковом словаре русского языка, следует понимать «действие наудачу, в надежде на счастливый исход». Из такого определения понятно — идти на риск нас вынуждает неопределенность, неясность обстановки: необходимо действовать, а как — неизвестно. Драма необходимости выбора при недостаточных основаниях знакома экономистам и инженерам, руководителям и предпринимателям — всем, кому приходится принимать решения. Причем, чем больше неопределенность и выше ставки при принятии решений, тем больше и риск.
Из краткого определения риска следует, что:
- он представляет собой образ действий в неясной, неопределенной обстановке (наудачу),
- рисковать следует лишь в тех случаях, когда возможен успех (в надежде),
- ожидаемый положительный результат риска носит закономерный характер (счастливый исход).
Итак, резюмируем характерные причины риска: неопределенность, ожидание успеха и надежда на счастливый исход.
Т.о., степень риска представляет собой осознанную и оцененную человеком возможную опасность. Между тем, мы настолько привыкли сталкиваться с риском в жизни ежедневно, что не замечаем его, т. к. автоматически, на уровне подсознания оцениваем его вероятность и потенциальную угрозу. Например, вопрос: насколько безопасен мой сегодняшний путь домой в разных контекстах имеет разную степень риска для нашего подсознания.
- Я иду домой пешком по привычному пути днем
- Я иду домой пешком по привычному пути ночью
- Я иду в незнакомой местности днем
- Я иду в незнакомой местности ночью
В обычной жизни, привычные действия не вызывают в нашем подсознании подобных вопросов: никакой неопределенности, мы это уже делали. Что, само по себе, заметьте, не гарантирует ни успеха, ни безопасности. Но мы об этом предпочитаем не думать. А как же иначе возникают пожары на кухне, отравления грибами, пищевыми продуктами и прочие домашние травмы. Риск, сплошной риск. Жизнь — вообще дело не здоровое и рисковое: от этого все умирают. И не смейтесь, пожалуйста, это стопроцентная статистика.
В общем и целом, думать о риске мы начинаем лишь тогда, когда приходится нырять в незнакомом месте (выполнять непривычные действия). И вот как раз тут вступает в действие понятие порога риска: чем он выше, тем выше готовность рисковать.
Высокая готовность к риску обычно сопровождается низкой мотивацией к избеганию неудач, и прямо пропорциональна числу допущенных ошибок. Низкая готовность к риску чревата разного рода фобиями и комплексами.
Высокая готовность к риску имеет широкий диапазон: от участия в разного рода лотереях, где сознание нереальности баснословного выигрыша купируется низким денежным вложением, отсутствием вообще каких-либо усилий и вечную тягу к сказкам до разного рода дуэлей, рыцарских турниров, поединков в которых на кон ставится жизнь.
Иллюстрация
Недавно муж принес от друга детективный сериал. Я не очень хорошо отношусь к сериалам, но здесь присутствует настолько яркий типаж, что хочу и вам рассказать. Сериал в русском переводе почему-то называется «Дефективный детектив». Его главный герой — меланхолик-интроверт, с зашкаливающим (даже для меланхолика) перфекционизмом и тысячами различных фобий. Это человек, для которого рукопожатие — риск (микробы), общественный транспорт — риск (вирусы), открытое пространство — риск, закрытое пространство — риск, темнота — риск, поход в магазин — риск… да и вообще, ежедневная жизнь — это риск. И при этом он великолепный детектив, потому что видит то, чего не замечают другие, любое отклонение от нормы, именно потому что слишком четко знает, как должно быть правильно. Но жить с ним под одной крышей — мука, иметь с ним дело — стресс, и все, кто может избежать общения с ним — стараются его избежать.
Однако, это крайний случай. У обычного здравомыслящего человека порог риска представляет собой то, что он может себе позволить безболезненно потерять.
Склонность к риску не является величиной неизменной, люди по-разному рискуют в своей жизни и профессиональной работе. Проявление готовности к риску зависит от многих факторов.
- Возраст
Молодые люди, как правило, больше склонны рисковать, чем пожилые. Они ориентированы в будущее; они стремятся навязать миру собственный порядок, пытаются выйти за границы сложившихся структур. Именно поэтому они склонны к риску и опасным поступкам. Причем часто они прибегают к рискованным поступкам из-за отсутствия предвидения возможных последствий, пренебрегают опасностью, не учитывают эффективность риска. - Опыт
Рискованность, лишенная опыта и мудрости, бессмысленна, нерациональна, неумна. Глубже познавая мир, человек принимает более рациональные и взвешенные решения. Но, случается, что приобретенная с опытом рассудительность и осторожность полностью лишают человека смелости, и он становится консерватором, главная цель которого — сохранение порядка и стабильности (лишь бы не хуже…). - Пол
У женщин готовность к риску ниже и реализуется при более определенных условиях, чем у мужчин. Это обусловлено и низким уровнем гормона тестостерона, в том числе. - Жесткие условия
В случае назревания внутреннего конфликта или внешней опасности, готовность человека к риску резко возрастает. - Стадный инстинкт
В коллективе готовность к риску у человека может проявиться сильней, чем, если бы он был один. В ходе совместной деятельности люди действуют смелее и рискованней, чем индивидуально.Существует несколько гипотез для объяснения закономерности «увеличения риска в группе». Одна из них — размывание (диффузия) ответственности в группе. Ответственность распределяется между всеми членами коллектива, и вследствие этого страх перед будущими последствиями снижается (всем классом с уроков сбежать проще, чем в гордом одиночестве).
Некоторые исследователи связывают эту закономерность с ролью вождей и лидеров, которые демонстрируют большую смелость и являются образцом для всех членов группы (благодаря силе внушения и другим средствам влияния).
- Личная идея
Люди склонны к большему риску в произвольных действиях (когда сами выбирают действия и определяют ситуацию), чем в обязательных.Те, кто ощущают себя «пешками», рискуют реже. Только собственная идея и самостоятельно принятое решение побуждают к смелым, и даже рискованным действиям. Человек стремится проверить свои идеи и реализовать собственные замыслы и планы.
Ученый, вдохновленный какой-либо идеей, способен на значительный риск, связанный с ее проверкой. Бизнесмен и менеджер могут пренебрегать опасностью ради реализации собственных решений.
Кто не рискует, то не пьет шампанского
Определенная мера риска необходима и ученому, и предпринимателю, и политику. Благодаря рискованным действиям человек способен выигрывать, побеждать соперника и обстоятельства. Нехватка смелости (физической, гражданской, творческой) и осторожность в действиях мешают достижению целей.
Смелые люди склонны принимать рискованные решения, поскольку опасность и азарт для них являются позитивными категориями. Смельчаки превращают жизнь в своеобразные приключения, постоянно рискуют и пренебрегают опасностью.
А есть и такие люди, которые держатся за старое, избегают риска, действуют осторожно, взвешивая все «за» и «против». Они выбирают цель, вероятность достижения которой достаточно высока. Это гарантирует им спокойную и стабильную жизнь.
Смелость и склонность к риску, как черта личности, в различных условиях проявляются по-разному. Одни и те же люди выбирают различный уровень риска в зависимости от обстоятельств и условий.
Смелость (склонность к риску) — не самоцель, а лишь средство достижения успеха. Но эффективность деятельности и достижение целей зависят не только от смелости и способности рисковать. Интеллект, опыт, мотивация, организованность, обстоятельства также определяют эффективность любой деятельности. В этом списке смелость занимает далеко не первое место. Без соответствующего уровня мотивации на успех в деятельности не стоит и надеяться.
Зависимость между смелостью (склонностью к риску) и эффективностью деятельности достаточно сложна и неоднозначна. Высокий уровень смелости (особенно в переходный, критический период) играет позитивную роль в деятельности человека и может обеспечить успех. Благодаря ей человек может контролировать страх и принимать рискованные (но адекватные) решения.
Смелость может также играть и негативную роль, снижать эффективность деятельности. Это случается тогда, когда смелые действия не являются следствием умного расчета и лишены рациональности. Смелость, которая не контролируется разумом, может привести к драматическим последствиям.
Таким образом, успех в деятельности обеспечивается оптимальным сочетанием смелости и рационализма.
Существует теория стремления к успеху, в соответствии с которой отношение лидера, принимающего решение, к риску определяется, прежде всего, его стремлением к успеху. Эта теория исходит из анализа направленности, силы и устойчивости деятельности человека. Высказывается предположение, что человек, принимающий решение, в тех случаях, когда у него стремление к успеху сильнее, чем стремление избежать неудачи, будет предпочитать средний уровень риска.
В тех же случаях, когда стремление избежать неудачи сильнее, чем стремление к успеху, будет предпочитаться низкий, либо высокий уровень риска.
Объяснение этих предпочтений следующее. Если человек стремится, прежде всего, добиться успеха, то он принимает решение с таким расчетом, чтобы во всех случаях застраховать себя от неудач. Пусть успех будет небольшим, но гарантированным. Этому и соответствует некоторый средний уровень риска.
Если же человек прежде всего хочет избежать неудачи, то он принимает такое решение, при котором либо совсем нет риска, либо риск настолько велик, что он сможет объяснить свой провал трудностью задачи.
Теория стремления к успеху неоднократно проверялась экспериментально.
Облагородим риск рассудком
Что такое разумный риск? Это способность четко определить цели, взвесить все плюсы и минусы, предусмотреть самый худший вариант и подумать, можете ли вы примириться с ним. Если же дело пойдет не так, как задумано, лучше «свернуть» его, пока потери не стали слишком велики.
Как нам это сделать просто и со вкусом? Так, что бы нам, с одной стороны, не оказаться занудами (чтобы сохранился налет авантюризма), и, в то же время, чтобы не было мучительно больно за бессмысленно потраченные силы, время и средства.
Берем лист бумаги и рисуем таблицу.
Определение проблемы, по которой нужно принять решение | |||
Что я приобрету, если все пойдет отлично | Что я потеряю, если все пойдет отлично | Что я потеряю, если все пойдет плохо | Что я приобрету, если все пойдет плохо |
Всего делов. Стараемся по возможности собрать информацию, чтобы уменьшить степень неопределенности.
Первый и последний столбцы — ориентация на успех, то ради чего вы готовы рискнуть. Второй и третий столбцы — это степень вашего риска, показатель вашей тревожности.
Если вы ориентированы на успех, то содержимое первого и последнего столбцов должны перевешивать то, чем вы готовы пожертвовать для достижения этого успеха.
Если вы ориентированы на избежание неудачи, то картинка будет обратной. В этом случае, вам стоит хорошо подумать над своим поведением.
* * *
Мы говорим о лидерстве, а лидерство — всегда риск. Будем смотреть правде в глаза — мы все по возможности стараемся избегать риска. Мы боимся совершить ошибку, боимся неудач. Но уклонение от риска иногда еще более опасно, оно может даже скорее привести к неудаче, застою, наконец, это просто скучно. Один из основателей ныне очень преуспевающей фирмы по производству компьютеров, когда его спросили, как ему удалось добиться такого успеха, ответил: «Мы создали такую обстановку, при которой люди могут совершать ошибки и расти за счет этого».
Сделай Себя Сам!
Протестировать себя Склонность к риску Ваша реакция на стресс
Почитать Что делает страх с лидерами? Учимся держать удар Как победить стресс
Скачать (Дейл Карнеги) (Норман Винсент Пил)
Статья из рассылки «Законы лидерства в иллюстрациях». Подписаться на эту рассылку (и на другие наши рассылки), чтобы получать свежие выпуски на свой e-mail Вы можете на этой странице:
Ценность риска в наших жизнях
Конечно, столь серьёзный выбор предоставляется довольно редко, и уж тем более от шампанского не так уж и часто зависит человеческая жизнь. Но суть, тем не менее, ясна.
Рисковать крайне важно. Если бояться сделать что-нибудь, можно упустить свой уникальный шанс, поскольку судьба редко повторяет свои щедрые предложения. Да, часто риск граничит с безрассудством, однако проявлять решительность порой бывает очень полезно. С глупостью уже посложнее, но всё же, допустим, человек может догадаться не лезть в пасть дракона ради пары золотых монет (фантастично-теоретический пример). Потому что это не риск — это глупость, и ничего хорошего из подобной затеи не выйдет.
- Плоть от плотиДревняя формула, употреблявшаяся для обозначения самого близкого, сыновнего родства, звучала, видимо, так: «Ты (он, она) — кровь от крови моей и плоть от плоти моей», то есть все в тебе рождено мною. Теперь мы повторяем древнее речение, не только говоря о кровном родстве, но всегда, когда нужно указать на тесную, непосредственную близость к старшему поколению....